Последняя кантата

В основе любой фуги лежит единственная, неизменно преобразуемая тема: толстый том Музыкальных идей, которые все извлечены из одной Идеи!

Антон Веберн.[9]

Дорога к новой музыке

2. ЛЕТИСИЯ

Париж, наши дни

Летисия внимательно оглядела себя в зеркале. Оно отражало очаровательную девушку с прекрасной фигурой, приятным лицом с тонким ртом и темными глазами. Ее черные волосы — от итальянской родни — благодаря тщательному уходу ниспадали на плечи красиво. Летисия склонила голову направо, чтобы посмотреть на себя с другой точки. «Можешь идти, старушка! Но, смотри, не расслабляйся!» — подумала она и улыбнулась той своей сокрушительной улыбкой, столь коварной у других женщин, к которой она из христианского милосердия прибегала лишь изредка.

Дочь лионского банкира и венецианской принцессы, она унаследовала от отца чувство своей незаурядности и равнодушие, а от матери — отсутствие предрассудков и страстность.

Джованна Форцца вскоре после своего замужества выказала желание покинуть Лион, где ее супруг Жорж Пикар-Даван управлял банком, носящим его имя, и вернуться в Венецию. Мсье Пикар-Даван, сославшись на то, что ему трудно будет управлять банком из-за границы, эмигрировать отказался. Привязанность к лагуне, к Морской таможне, к площади Сан-Марко — ко всему вместе — была настолько сильной, что принцесса покинула мужа. Ему удалось оставить маленькую Летисию у себя, но при условии, поставленном матерью, что девочка будет носить фамилию Форцца.

Летисия надела длинное темно-синее платье, затянутое в талии, белоснежный воротник которого отлично подчеркивал черноту ее волос. «Вечер с Лиссаком, старушка, — это не шуточки». Она сдвинула китайскую ширму, прошла через свою «творческую мастерскую» к старинному «Бёзендорферу»,[10] единственному черному элементу, которому дозволено было наряду с ее волосами выделяться на сочетании пастельных и тусклого белого цветов.

Сев за пианино, Летисия начала играть Итальянский концерт Баха, играть немного в более быстром темпе, чем указано в партитуре. Не прерывая игры, она обвела взглядом свое жилище. Американская кухня была в образцовом порядке; в гостиной с глубокими белыми кожаными диванами и длинным низким японским столом царил художественный беспорядок, как раз в меру; книги начинали переполнять сделанные на заказ шкафы, но ведь такова судьба всех настоящих библиотек. «Ночную зону» скрывали две китайские ширмы. И лишь один «рабочий» угол оставлял желать лучшего — около пианино стояли чертежный кульман, на котором лежал большой лист нотной бумаги, и широкий письменный стол в стиле Людовика XVI с партитурами, книгами о композиторах и музыковедческими трудами.

На середине Итальянского концерта она прервала игру нестройным аккордом и направилась к письменному столу. Там она разобрала на стопки книги, положив некоторые вопреки логике вместе: «Искусство шумов»[11] Луиджи Руссоло оказалось рядом с крайне ортодоксальным «Курсом гармонии» Франсуа Базена. В порыве вдохновения она вдруг кинулась к нотной бумаге, чтобы записать несколько тактов на нотном стане.

У входной двери прозвенел колокольчик, но Летисия не двинулась с места. Лишь после третьего звонка решила, что пора открыть: она закончила записывать тему.

— Добрый вечер, Паскаль, как дела?

— Добрый вечер, Летисия. А я уже думал, что вас нет дома. Звонил несколько раз.

— Несколько раз? Извините меня, я не слышала. Я записывала партию гобоя.

— Главное, что вы не забыли про наш вечер.

— Конечно, нет. Но не стойте же у порога, проходите.

Паскаль де Лиссак вошел в квартиру, и ему стоило усилий скрыть свое любопытство. Заместитель директора одного из подразделений Министерства культуры, он встречался с творческими личностями исключительно в своем кабинете, так как оберегал себя от постоянных обвинений в пристрастности при выделении многочисленных субсидий, которыми распоряжался.

С Летисией было несколько иначе. Он познакомился с ней на одном обеде у их общих друзей и сразу же поддался ее обаянию, хотя и спрашивал себя, разумно ли это увлечение, принимая во внимание два затруднительных обстоятельства: а) она творческая личность, б) она на десять лет моложе его.

Летисия тоже не осталась безразличной к молодому мужчине. Довольно высокий, стройный, с лицом, которое то и дело озаряла улыбка, в небольших очках в золотой оправе, он выказал незаурядную образованность и блестящее чувство юмора.

— Итак, Паскаль, куда вы поведете меня сегодня вечером? На что-нибудь, что пользуется бешеным успехом?

— Да. В театр Нантер Амандье. Они возобновили «Шесть персонажей в поисках автора».

— Пиранделло я знаю наизусть. А больше ничего вы не можете предложить?

— Совершенно новый спектакль: актеры — любители.

— Надеюсь, не вы их субсидировали?

— Нет, им удалось добиться помощи от Министерства труда.