Последняя капля сталактита (Триптих "Время драконов" часть 3)

Но Сталкера и Сашки нет “здесь-и-сейчас”,— потому что ‘на самом деле’ я знаю, что они ЕСТЬ — просто “не вполне рядом”, и этого незримого присутствия мне как-то хватает,— как хватало такого же ‘полуприсутствия’ где-то, “не столь ещё далеко”, Пищера; хватало до самого его отъезда в безвозвратные нети...

— К чёрту. Курить я, конечно, не стану: не по мне это,— но выпить...

: НЕВЕРМОР — ЛАТИНСКОЕ СЛОВО. И сколько в нём всего...

... какого-нибудь славного вина:

... и тоски, и отчаяния, и ледяной безвозвратности — как это чувствовал Эдгар По!..

: “Чёрный Доктор”. Хотя в такую магически-мягкую и безлунную ночь лучше, конечно, “токай”. В крайнем случае — “котнари”.

— Даже глинтвейн в такую ночь...

)

... чуть позже, с содраганием глядя в уже пустую кружку:

— Откуда у с виду столь интеллигентного Штерна ТАКАЯ ГАДОСТЬ?..

— Бр-р-р...

“Остро встаёт проблема закуски”: “потому как стошнить, может, и не стошнит — но...”

: Впрочем, с чего? Я же страшно голоден...

— Хоть какой-нибудь завалящийся пирожок!..

— НО ЕСЛИ ОНА ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БЕСКОНЕЧНА — КАК ОНА МОЖЕТ ПОЗНАТЬ САМОЕ СЕБЯ???

— парирует Кот рассуждения Штерна.

: Астрология в своём извечном споре с наукой. И это я вынужден выслушивать на закуску.

— Интели проклятые.

Я встаю и пытаюсь добыть себе закусь: пока не поздно. В такой ситуации мой организм встаёт и действует самостоятельно — мозг может вообще не отдавать никакой команды ногам. И прочим органам тела тоже —

— Ты чего ‘суицишься’? — интересуется причиной судорожной активности моего организма Татьяна.

— Ищу пирожок,— отвечаю я за него: поскольку за него отвечаю. И за его своевременное кормление тоже — хоть я не Коровин, но устроены мы все примерно одинаково...

— Тебе какой: с печёнкой или с картошкой? — посреди старицкой ночи ясно слышат мои уши. Здесь ведь удивительная тишина... Могла бы и про себя подумать,—

— чем пытаться так грубо эпатировать: организм — это ещё не весь я, он шуток не понимает...

— С печёнкой,— отвечает он ей, не принимая всей глубины издёва,— но можно и с картошкой. И с рисом тоже, если он с яйцом и зелёным луком. Я такие тоже очень люблю.

: Я прекрасно знаю, что никаких “пирожков”, кроме разве что глиняных, у нас нет и “быть не может” — по определению, потому что 92-й год на дворе...

— Вот,— говорит Татьяна и включает фонарь.

— И в луче фонаря: прямо праздник какой-то! — на чистом, расстеленном у бревна полиэтилене в три ряда аккуратно располагаются совершенно домашние пирожки.

: Трёх упомянутых сортов, судя по всему — я это мгновенно угадываю.

— И немного зелени.

И салат из свежих помидоров и огурцов — в мае.

В миске. Правда, без майонеза.

..: из миски торчит роскошная мельхиоровая вилка. Не вилка — памятник себе.

— ИНТЕЛИ...

: Ещё старой ильинской школы — это я Татьяну с Котом в виду имею. Они ведь ходили чуть-ли не с самой “шкваринской спасаловки”,— то есть “поисковки”... Ну, и сохранили традицию.

На таких традициях приятно учить всяких Штернов — то есть Детей Абсолютен Зайн Иререн Кайф Малер Либерен Сталкера,–

: Некоторое время отдаюсь Традиции, а затем возвращаюсь к трёпу у костра —

— в который, пока я “питался, как дома” ( подобно обожаемому Сашкой Р. Мс. мая 1971 года ), Образованный Штерн успел-таки подбросить веток — несмотря на всю свою образованность.

А может, благодаря ей.