Последняя командировка

– Что, значит, работать? – спросил он Виктора. – Вы понимаете, что из-за вас мы не сможем теперь выйти на исполнителей этого убийства. Вы, хоть это понимаете или нет?

– Товарищ заместитель министра, я попрошу вас не повышать на меня голос. Это не моя вина в том, что сотрудники ГАИ обстреляли машину с «Габоном», и не я застрелил водителя автомашины.

– Ты, хочешь сказать, что это сделал я? – произнес Владимиров и посмотрел в сторону Сабурова, словно ища у него поддержки.

– Я этого вам не говорил. Просто произошло не совсем приятное для нас всех стечение обстоятельств.

– Нужно еще тщательно проверить, причастны вы к тому, что произошло или нет. Может быть, вы напугали их своим появлением и они вас просто раскусили и поэтому бросились от вас наутек.

– Мы проехали за ними всю дорогу, и они нас не вычислили.

– Откуда это вам известно, – произнес Сабуров, вступая в их диалог с Владимировым.

– Если бы они нас вычислили, то на их машине оторваться от нас не представляло большого труда, – словно оправдываясь, ответил Абрамов.

– Это, тоже нужно проверять, – произнес Сабуров. – Вы, сейчас, можете все, что угодно говорить здесь, оправдывая себя в наших глазах, так как ваши оппоненты мертвы.

– Извините, Гусман Абдуллович. Но, я не собираюсь, ни перед кем оправдываться, так как не вижу для этого причин.

– Как вы не видите причин? Странно слышать это от вас, от опытного офицера милиции, сыщика. Вы завалили полностью самую перспективную версию и не видите причину, по которой вам нужно оправдываться перед вашим начальником.

– Вот, что Абрамов, – произнес Владимиров, – я сегодня же доложу об этом министру. Пусть он решает, что с вами делать.

– Хорошо, – произнес Абрамов. – Разрешите идти, я уже трое суток на ногах и мне нужно отдохнуть.

– Идите, отдыхайте, если вы устали, – произнес Владимиров.

Виктор повернулся и направился к двери.

– Как хорошо, что не я санкционировал этот выезд в Ижевск, – услышал он последние слова Владимирова, перед тем, как закрыть за собой дверь кабинета.

***

Абрамов вышел из кабинета и подошел к открытому окну.

«Почему такая не справедливость? – спросил он себя. – Бьюсь, как рыба об лед, стараюсь раскрыть это преступление и на тебе, опять в чем-то виноват. Наехали начальники, сами палец о палец ударить не хотят, а обвинить каждый спешит. Сейчас точно начнет звонить в МВД и жаловаться министру на мои действия».

Виктора трясло от несправедливости и негодования.

«Хватит, Абрамов кататься по республики. Пусть другие покатаются по колхозам и совхозам, пусть поживут в клубах и конторах, не имея ни малейших бытовых условий».

Он взглянул на дверь, из-за которой доносился голос Владимирова.

«И этот человек, пытается меня обвинить в чем-то», – думал он.

В голове моментально всплыли мельчайшие подробности его разговора с Владимировым, накануне выезда в Ижевск. Виктор хорошо помнил, как он его просил подключить к этому делу службу наружного наблюдения нашего МВД или МВД Удмуртии. Как тот же Владимиров, испуганно звонил в Казань министру, стараясь проконсультироваться с ним по этому вопросу. Теперь, Владимиров, хочет из него сделать «козла отпущения», чтобы прикрыть свою не состоятельность в этом организационном вопросе.

Зайдя к себе в кабинет, Абрамов поднял трубку и связался по телефону с заместителем министра Феоктистовым. Виктор ему кратко доложил об обстоятельствах гибели «Габона», о своем разговоре с начальником 6 отдела и попытками Владимирова, сделать меня крайнем в этом деле.

– Я уже в курсе всего. Я только что от министра. При мне Владимиров звонил ему и жаловался на тебя. Не переживай, я думаю все будет нормально. Я, как и министр, не видим причинной связи смерти «Габона» с твоими действиями. Завтра в Мензелинск выезжает бригада сотрудников по работе с личным составом. Я думаю, что они разберутся в этом вопросе.

– Спасибо, вы, может быть, отзовете меня из этой командировки. Пусть вместо меня немного поработает Яшин. Ведь он по своим функциональным обязанностям должен был быть на моем месте, в этом Мензелинске.

– Ты, не горячись Абрамов, – ответил Феоктистов. – Никто тебя ни в чем не обвиняет. Если это пытается сделать Владимиров, то пусть пытается, его никто не будет здесь слушать. Вместо тебя прислать никого не могу, просто, таких людей у меня нет. Яшин, это дело не потянет, поэтому ты эту фамилию больше мне не называй. Давай, отдыхай и приступай к работе, а с Владимировым я поговорю сам.

Абрамов поблагодарил его за моральную поддержку и положил трубку. Немного успокоившись, он вышел из кабинета и поехал отдыхать в гостевой домик.

***

Несмотря на усталость, Абрамов не мог в эту ночь заснуть. Он ворочался в кровати так, что разбудил спящего на соседней койке заместителя министра.

– Ты дашь, людям отдохнуть? Ни днем, ни ночью нет от тебя покоя, Абрамов.

– Извините, что-то не спиться.

– Работать нужно, тогда и спать ночью будешь хорошо, – произнес он и повернулся на другой бок.

Виктор лежал и смотрел в потолок. Он старался просчитать момент, где он прокололся в своих расчетах. Но сколько он не анализировал, не мог найти своего прокола.