Последняя, кто умела лгать (СИ)

— Но, мой Лорд, — Малфой-старший кинул небрежный взгляд на девушку, — я думаю, что это не слишком целесообразно. Чему их может научить эта девчонка?

— Гермиона, — бросила девушка. — Меня зовут Гермиона, Люциус. Думала, что твоего мозга достаточно для того, чтобы запомнить столь простое имя.

— Держи свой рот на замке, грязнокровка, — прошипел Малфой. — С грязью беседу не веду.

— Что ты сказал? — глаза Гермионы сверкнули гневом. — Повтори ещё раз.

— Сказал, что ты — грязь.

В одно движение палочка оказалась в руке Гермионы. Прямо вскинутая рука была направлена на мужчину, буквально, в нескольких сантиметрах от его лица. На языке уже вертелось Непростительное, которое она была готова произнести вслух.

— Рискнёшь ещё раз меня так назвать? — её голос был тихим и угрожающим. — Давай, Люциус, скажи это.

Он рассмеялся ей в лицо, и пока палочка начала подрагивать в руке, в её идеальное бледное лицо прилетел плевок. Малфой плюнул в неё и взорвался в очередном приступе безумного смеха.

— Грязь…

— Сукин сын! Круцио!

Малфой повалился на пол. Каблук Гермионы припечатал плечо мужчины к холодному мрамору, пока глаза девушки продолжали искриться гневом. Тёмный Лорд, который остался сидеть на своём месте, не спешил прекращать эту перепалку. В каком-то смысле, его это забавляло. Ему нравилось наблюдать за хрупкой девушкой, которая своим внешним видом не вызывает хоть малейших потуг на страх, но в ярости может превратить тебя в горстку пепла. Довольный собой, Волан-де-Морт считал, что Гермиона Грейнджер — его лучшее вложение. Ни один, потраченный на её перевоспитание, день не прошёл мимо.

Невыносимая боль проникала под кожу Люциуса, стремительно распространялась по телу и добиралась до мозга. Все присутствующие в трапезной точно знали, что чувствует сейчас Малфой: кости ломает, голова закипает, глаза бешено вращаются и норовят взорваться, голосовые связки рвутся из-за крика; хочется побыстрее умереть, нежели терпеть это дальше.

— Достаточно, — наконец-то вмешался Лорд. — Опусти палочку, Гермиона.

— Простите, мой Лорд, — девушка отступила шаг назад, запрятав палочку.

— Я думаю, что это было наглядное пособие для тебя, Люциус, — посмеиваясь, произнёс Реддл, — почему именно Гермиона должна заниматься воспитанием наших юнцов. Я понимаю, что любой другой Пожиратель так же владеет Непростительными, но я хочу, чтобы это была она.

— Да, мой Лорд, — прохрипел Малфой, — я понял Вас.

— Я даю тебе три дня, Гермиона. Через три дня я хочу провести ритуал Посвящения, они должны быть готовы к этому. Я думаю, что ты понимаешь меня.

— Конечно, мой Лорд.

— Люциус, через час дети должны быть тут.

— Хорошо.

— Можешь быть свободен, — Волан-де-Морт подошёл ближе к Гермионе. — А с тобой я ещё хочу поговорить наедине.

Пределы трапезной остались за спиной, они прошли в соседнюю гостиную. Тёмно-синие тяжёлые шторы были плотно закрыты, в камине не горел огонь и единственным источником света оставались несколько настенных ламп. На пыльном кофейном столике стояла ваза с давно засохшими цветами, а под ногами валялись кучи старых фолиантов. Неизвестно, когда в последний раз здесь убирали или хотя бы позволяли проникнуть слабым солнечным лучам. Гермиона никогда не видела это поместье в дневном свете, тут всегда было темно.

— Полагаю, что ты помнишь тот вечер, когда состоялось твоё посвящение, — начал Лорд. — Я хочу, чтобы ты подготовила их.

— Кто? — она точно знала, что он понял её вопрос.

— Ты сама выберешь.

— Какое я имею к этому отношение?

— Ты будешь проливать первую кровь, — пальцы Реддла сомкнулись перед грудью, — тебе и выбирать.

— Я думала, что кровь должен проливать тот, кто метку получает. Помнится, что в тот вечер, когда я получала метку, то никто этого не сделал вместо меня.

— Я слышу обиду в твоём голосе? — съязвил Тёмный Лорд. — Впервые.

— Нет. Я просто думала, что это обязательное условие ритуала.

— Вот, — он протянул сложенный пополам пергамент. — Можешь выбрать сейчас.

Гермиона приняла его «подарок». Она не успела вчитаться в мелкий почерк, когда осталась в одиночестве. Тёмный Лорд оставил её одну, зная, что выбор будет нелёгким.

Нарцисса Малфой.

Летиция Забини.

Одри Нотт.

Мишель Паркинсон.

Оливия Гринграсс.

Эмили Крэбб.

Шарлотта Гойл.

Северус Снейп.

Восемь подростков — восемь претендентов. Только вот восьмое имя было не для ребят, оно было для Гермионы. Каждый человек, чьё имя было в списке — близкие люди, матери детей. Но для сестёр Гринграсс имя было одно, поэтому последнее имя было посланием для бывшей гриффиндорки. Память быстро вернула девушку в тот далёкий вечер, когда с её палочки впервые сорвалось Непростительное, которое стремительным зелёным лучом остановило сердце рыжеволосой девочки. Джинни Уизли рухнула камнем на холодную землю, пока Волан-де-Морт выводил на предплечье Гермионы Чёрную метку кровавыми чернилами.

========== Глава 2 ==========