Последняя легенда о Гедрине Тенеубийце

Склад был наполнен смертью в этот вечер — смертью, которая приходит быстро на крыльях обжигающего сияния, и перед лицом которой никто не может устоять.

— Но… но мы не зло! — кричал торговец из Амна, который напрасно пытался укрыться от света.

— Пожалуйста! Я… Я торговец! Я не хороший человек, но и не зло! — около него калишитская женщина с носом, похожим на нож, визжала, как будто визг защитит ее обожженное лицо.

Сияние слегка потускнело, как будто слова пригасили его. Гедрин вздохнул.

— Но ты порочен, — сказал он грустно. — А это то же самое.

Свет запылал снова, став ярче, чем прежде. Торговец повалился со стоном и волосы его компаньонки сгорели. Когда она упала без чувств, ее изуродованные руки открыли обугленное месиво на месте, где было ее лицо.

Вопли стихли — от его врагов после взрыва мало что осталось.

* * *

После дюжины мучительных, терзающих сполохов, свет наконец потускнел и поблек вокруг древнего паладина. Он стоял на коленях в центре огромного круга пепельной смерти и смотрел на это со смесью печали и смирения. Пока он не отдохнет, свет не будет в его власти. Он потратил больше, чем его тело может выдержать.

Гедрин Тенеубийца чувствовал безумное биение сердца. Он не ощущал такой силы десятилетиями, с тех пор, как, служа своему богу, он убил великого теневого дракона. Возможно, смерть пришла наконец, и он рано и боялся, и стремился к этой тьме.

Тьма спускалась, хотя это было и не так, как он ожидал.

У теней исчезла форма. Он видел позади себя, когда вспыхивал свет, тень человека, сжатую в углу, так же далеко от обжигающего света, как и он сам. Создание двинулось через тени, как будто бы они были в своем собственном мире, а они действительно были в нем.

Гедрин признал своего старого врага, хотя прошло действительно много-много лет с их последней встречи.

— Киренкирсалай.

Это было имя, которое он не произносил в течение тридцати лет, с поединка, в котором он уничтожил создание, которым стала Сивгения — создание, которым это отродье тени сделало ее. Это сейчас имело мало значения. Гедрин был готов к концу.

— Ты помнишь, — сказал тень. — Ты помнишь имя, которое я назвал тебе, чтобы обращаться ко мне.

Гедрин рассматривал своего врага. Он возможно был однажды смертным, рожденным от человека и эльфа, но сейчас в нем было мало от смертного — ему было больше, чем сотня лет. Его глаза были полностью черные — ни радужки, ни белка, только непроницаемая тьма.

— Да, — ответил он. — Что ж, и твое настоящее имя, Не…

— Молчи, — рука сдавила горло старика, душа его слова. — Никогда вновь я не буду носить это имя. Я выше этого, лучше, чем это. Идеален.

Он моргнул устало. Дыхание уже кончалось, уходило с этими словами. Он умирал, он знал — один последний всполох сияния он покажет перед концом. Он думал, он мог бы увидеть лицо триединого бога, и он мог бы улыбнуться, но его лицо сохраняло привычное выражение.

— Где она, Тенеубийца? — палец, завернутый в тьму, гладил его лысую голову. — Где она, ребенок, которого ты обещал отдать мне годы назад? Ты должен ее.

Гедрин уставился в лицо своего мучителя. Он не лгал и не молил ни о чём.

— Нет.

— Прошло почти восемьдесят лет и у тебя еще до сих пор ее нет? — создание отступило, его лицо расплылось в злобной, безумной улыбке. — Ваши мужчины все похожи! Паладины или убийцы, ваши обеты во имя чести не больше, чем ветер для моих ушей.

— Ты ошибаешься, — сказал Гедрин, но не мог сказать более, его сердце колотилось и левая половина его тела ничего не чувствовала. Его время заканчивалось.

Тень прошла между ним и светом. Его мир становился темнее, чем когда-либо.

— Не думай спастись от меня. Я не дам смертным годам лишить меня моей мести.

Киренкирсалай помедлил.

— Твой меч, Тенеубийца, — бесстрастный голос прозвучал едва ли не взволнованно. Расстроенно. — Ты, старый дурак… что ты сделал со своим мечом?

Гедрин только улыбнулся. Он смотрел на две точки света в одном из темных окон склада Бартула. Мальчик смотрел на него, широко раскрыв бледно-серые глаза и молясь за него.

«Не умоляй и не моли ни о чём,— мысленно говорил он мальчику. — Никогда не пытайся сбежать, как я».

— Ты бесполезен, — сказал тень, отвлекаясь от паладина с презрением. — Жалкий, умирающий бесполезный старик. Ты кончен, старик. Кончен и мертв.

— Возможно, — прошептал Гедрин. — Но он нет.

— Что? — спросил теневой человек. — Ты бредишь, старик?

— Мой ученик продолжит.

Тень засмеялся.

— Твой ученик отвернулся от тебя и сейчас лежит мертвым от твоей руки, Тенеубийца, — он указал на кучку пепла, что было когда-то Дроуисом. — Или ты забыл? Все предали тебя, и ты остался ни с чем. Ты умрешь сломленным — ничего не добившись.

Гедрин услышал эти слова, но почти не обратил внимания. Он продолжал смотреть на мальчика с белыми глазами.

«Еще посмотрим», — подумал он.