Последняя любовь лорда Нельсона

Позволь мне так тебя называть. Перед небом, перед лицом Бога ты жена мне. Моя всем моим сердцем любимая, моя прекрасная жена!

Оливер передаст тебе это письмо; это надежно, и потому я могу говорить с тобой открыто и свободно.

Знай, моя Эмма: нет того на свете, чего бы я не сделал ради возможности жить вместе с тобой и нашим ребенком.

Я люблю тебя, люблю! Никого, никого до тебя не любил я. Никогда не доставался мне такой драгоценный залог любви, пока ты не отдала мне свою душу. И ты тоже никому до меня не дарила то, что мы называем истинной, верной любовью.

Моя обожаемая Эмма и моя страна — только они обе живут в моем сердце. Ах, а сердце у меня нежное, открытое. Доверься мне, доверься. Я никогда тебя не обману…

Твои милые письма я сжигаю. Я это делаю для твоего блага. И прошу тебя, сжигай и ты мои. Если хоть одно из них попадет в чужие руки или у тебя отберут их — весь мир вынесет нам приговор еще до того, как мы сможем объявить о наших отношениях[74].

Поцелуй и благослови нашу дорогую Горацию, как мысленно целует и благословляет тебя твой одну лишь тебя любящий

Нельсон и Бронте.»

* * *

Устав от вечных войн, от непрестанно увеличивающегося бремени, от тяжких непосильных налогов, английский народ требовал мира. В салонах, в газетах уже упоминали о секретных переговорах держав.

В своих письмах Нельсон тоже говорил о тоске по отдыху, покою. Но наслаждаться ими он хотел только вместе с Эммой. Ему казалась невыносимой жизнь с нею врозь, когда он лишь изредка с трудом добивался часа, чтобы побыть с ней наедине. К тому же его угнетало, что ему снова приходится пользоваться гостеприимством сэра Уильяма.

Уже со времен Неаполя его терзало отвратительное чувство, что он чем-то обязан этому человеку, у которого отнял жену.

Но состояние его здоровья было хуже, чем когда-либо. Ему был необходим свежий воздух и какое-то мирное занятие, которое отвлекало бы его. Дом, в котором он сам был бы хозяином, но который находился бы недалеко от Лондона. Он должен был оставаться вблизи от центра событий. И не хотел лишать Эмму круга ее друзей.

Эмма решила, что она нашла то, что нужно, в Мертон-плейс, поместье в графстве Серрей, на расстоянии восьми миль от города. Небольшой дом с удобно расположенными комнатами; красивый парк со старыми деревьями; 115 моргенов садов, лугов, лесистой местности. Тут протекал богатый рыбой ручей, который давал сэру Уильяму возможность предаваться страстно им любимой рыбной ловле.

Она отправила Нельсону письмо, в котором все это описала, и приложила наспех сделанный рисунок.

Он ответил незамедлительно.

«Тысяча благодарностей, любимая! Я нахожу, что идея Мертон-плейс восхитительна. Но так как Адмиралтейство не дает мне отпуска, я вынужден просить тебя потрудиться вместо меня. Господа Буль и Хейслвуд позаботятся о деловой стороне.

Я доверяю твоему вкусу. Ведь я часто говорил, что готов дать тебе пятьсот фунтов, если ты построишь мне дом. Ты обещала мне это, и вот теперь я ловлю тебя на слове.

Тем самым ты уполномочена мной устроить все так, как считаешь правильным. Ты сама. Я хочу лишь одного: чтобы все принадлежало мне. Свою жизнь там мы сумеем устроить; главное, что мы вместе.