Последняя любовь. Плен и свобода

Властитель направился к группе стоящих воинов они стояли, закинув на плечо огнестрельное оружие и переговаривались. Посыпались приказы во все стороны, люди забегали, выполняя их. Коротко переговорив с воинами, он направился к кошке.

Подхватив ее на руки, он понес ее в свою комнату. Их встретил взволнованный раб Одди. Индейские барабаны, в виде двух девушек служанок нашептали все новости на ухо старому лекарю.

Баст задыхалась, дым повредил ее легкие, она провела больше времени в наполненной угарным газами яме, чем Алиен. Быстро оценив обстановку папаша Одди влил в девушку полную флягу вонючей грязно-коричневой жидкости и зажал ей нос. Кошка непроизвольно половину выплюнула, но кошмарное лекарство попало ей в горло, и она проглотила лекарственную мерзость. Снадобье уже действовало кошка, хрипя и кашляя стала хватать ртом воздух.

– Из зеленых козявок? – прохрипела она.

– А то ж! – отозвался лекарь.

Дышать стало легче, легкие очищались.

Пока она отфыркивалась старый эскулап и Алиен успели быстро переговорить.

Воин сообщил ему, что оказывается конструкции, держащие на себе второй этаж, были подпорчены нарочно. Воины крепости обнаружили еще несколько поломок в других местах, кто-то портит оборудование на корабле.

– На станции заговор и предательство, – сказал Алиен. – Тебя пытались убить. В крепости есть те, кто желают тебе зла. Не отходи от меня, и не выходи из внешнего круга.

Баст даже глазом не моргнула. Подумаешь, ее с самого рождения пытались убить, как раз с того момента, когда оракул сказал, что именно она будет наследницей трона Роз. И еще ни разу не преуспели в этом,

Одди ушел в свою каморку варить зелья.

Баст сидела оглушённая произошедшим. Алиен подошёл присел перед девушкой и нежно взял ее за подбородок.

– Я тебя никому не отдам, – глядя ей в глаза произнес он. – Ты можешь, не боятся, кто бы не напал на тебя, я всегда встану между ними и тобой.

Она зарыдала, так громко и сильно, что не могла остановится. Напряжение тех минут, которые она провела в яме и тех месяцев, что прожила окруженная ненавидящими ее Сетами, вырвались наружу. Вся рубашка у воина была в мокрых разводах, но она никак не могла взять себя в руки.

Алиен ее утешал и гладил по спине.

Да, скорее всего он единственный кто нормально относится к ней на этой станции. Кому не безразлична ее судьба.

***

Рианна в бешенстве бежала по коридору. Не заметно зашла на кухню и взяв горсть нитевидных водорослей, никем ни замеченная вышла оттуда, направившись прямиком в ванну своих личных покоев. Там, ни капли немедля, она бросила горсть водорослей в ванну и раскрутила вентили крана на полную. Мощная струя воды смыла нити в сливное отверстие. Спустя десять минут вода перестала уходить, ванна стала набираться.

Наложница с каким-то злобным удовлетворением смотрела на заполняющуюся водой ванну. Водоросли глубоко в канализации крепости впитали в себя воду и начали свой рост. Теперь все соединенные между собой трубы будут забиты этой гадостью.

А обвинят в этом, конечно же, поваров никто и не догадается, что это она, Рианна, додумалась до такого.

Водоросли Вакхо очень вкусны и питательны, но сколь они незаменимы на столе, столь же они и жизнеспособны. Даже одна маленькая выжившая сырая клетка могла начать делиться и расти в гигантское, простирающееся на многие километры нитевидное растение. Поэтому обычно все несъеденные остатки сжигали, а посуда, в которой были вкусности из Вакхо, вместо мытья обрабатывали огнем.

«Если властитель не достанется мне, то пусть не достается никому! Пусть эта станция провалится в ад! – зло прошептала про себя наложница.

Вода с шумом выплеснулась под ноги Рианне. Одалиска злорадно ухмыльнулась, из отверстия сливной трубы торчали молодые хрупкие зеленеющие побеги.

***

Еще одна напасть с жаром выкрикнул Алиен.

– Ну, хоть не помрем голоду, – едко прокомментировал старик. – Обычно обречённым на казнь в качестве последнего желания дают отведать, сей божественный продукт в жареном или вареном виде.

– У нас будет в жареном, – с грустью ответил пират, – когда боеголовки этих ростовщиков испепелят всю крепость.

Старик с детским интересом потыкал кончиком меча в свисающую из крана нитевидную губку.

– Теперь придется купаться в тазиках и лоханях, – вздыхал старик, любивший попарить свои старые косточки, удобно расположившись в горячей ванне, со своей неизменной самокруткой. Рабыни, кашляя и чихая, от ее запаха, должны были полировать ему копыта и остатки давно скинутых рогов. Это единственная слабость, которую Старец себе позволял.

«Сколько соуса можно будет сделать из такого количества водорослей Вакхо, того, который понравился этой пигалице, на которую мой ученик положил глаз. Но не могла же она до такого додуматься. Я не верю в это. Даже она должна понимать, – это грозит смертью всей крепости, если питательная гадость доберется до главных двигателей. Рванет так, что осветит весь путь до Острова Роз. Уж не этого ли она добивается, я в это не верю, не мог я так в людях ошибиться?!».