Последняя любовь Самурая

Прошло несколько дней. Следователь еще трижды беседовал со мной, а я, наблюдая за ним, поняла: это убийство для него рядовое дело, они стопками громоздились на его столе. Одно из многих, и он, усталый, измотанный, думает, скорее всего, о том, как было бы хорошо отправиться в отпуск, а не сидеть в прокуренном кабинете, задавая одни и те же вопросы. Это для меня найти и наказать убийцу теперь стало смыслом жизни, а для него это дело рутина, и, по большому счету, не так уж важно, раскроет он его или нет. Удача не всегда ему сопутствует, и он смирился с этим.

– Мы получили разрешение прокуратуры на захоронение, – сказал он мне.

– Но вы даже не знаете, кто эта женщина на самом деле, – я нахмурилась, поняв, как трудно мне назвать Кирилла женщиной.

– Не знаем. Значит, могила будет безымянной.

– И что дальше?

– Будем работать. Надеюсь, в конце концов нам удастся установить, кто она на самом деле. Вскрытие производили, отпечатки пальцев сняли, труп фотографировали, в общем, нет смысла держать его в морге.

Вот так Кирилл оказался в безымянной могиле. На городском кладбище, в стороне, ближе к лесу, в компании двух десятков таких же безымянных. Рабочие ушли, а я долго сидела возле свежего холмика, удивляясь, что не могу плакать. Гладила землю рукой, а потом достала авторучку и написала на табличке с номером: «Кирилл». Я сидела на корточках, не в силах покинуть это место, долго, до самого вечера, пока слезы не хлынули потоком и мне не стало легче дышать. Размазывая их по щекам, я шла к воротам кладбища, провожаемая заинтересованными взглядами рабочих, что подметали дорожки.

До гостиницы я добралась через час, быстро собрала вещи, достала из сейфа диск и камень, спрятала их за подкладку сумки и вызвала такси. И поехала в «Альбатрос», не зная, что буду делать дальше. Я помнила, что там была гостиница, вот и надеялась устроиться в ней.

– В «Альбатрос»? – переспросил водитель, запихивая в багажник мой чемодан. – Дороговато. Здесь-то вам чем не понравилось?

– Слишком далеко от злачных мест, – хмуро бросила я, и он заткнулся, так и не поняв, шучу я или говорю серьезно. По дороге меня охватило беспокойство. Вдруг в «Альбатрос» меня попросту не пустят? Не зря Кирилл говорил, что этот клуб – настоящий притон. Если так, то чужаков там, скорее всего, не жалуют и найдут предлог отделаться от меня. Я нетерпеливо ерзала, то и дело поглядывая по сторонам. Если кто и увязался за нами, то в потоке машин мне его ни в жизнь не заметить.

– К гостинице? – подал голос водитель, когда мы подъехали к клубу.

Я молча кивнула. Он затормозил у самых дверей, а я вышла из машины с тем выражением на физиономии, которое не оставляло сомнений: если я решила здесь остановиться, значит, гражданам в собственных интересах лучше этому не препятствовать.

Швейцар, заметив, что водитель достает мой чемодан, сбежал по лестнице мне навстречу с самой счастливой улыбкой на лице.

– Позвольте, я вам помогу.

– Сумку не забудьте, – напомнила я. – И поаккуратней.

– Не беспокойтесь. Сюда, пожалуйста.

Сопровождаемая швейцаром, я направилась к стойке регистрации. Девушки встретили меня дежурными улыбками.

– Номер люкс, – не обращая внимания на их улыбки, произнесла я. – Подальше от ресторанов. Не люблю шум.

Одна из девушек заглянула в компьютер, другая суетливо предложила:

– Присаживайтесь. Может быть, кофе?

– Сначала душ.

Мое перевоплощение в богатую стерву прошло успешно, номер я получила через пять минут. Деньги, а главное диск и камень, убрала в сейф. Приняла душ и заказала ужин в номер. Теперь мне оставалось только ждать.

В тот вечер я не пошла в казино, чувствовала себя разбитой настолько, что не смогла бы, наверное, двигаться, оттого и легла после ужина спать. А проснулась, как от толчка. Открыла глаза и замерла в страхе: мне показалось, в номере кто-то есть. Я торопливо включила ночник, углы комнаты тонули во мраке, оттуда кто-то пристально смотрел на меня. Я упала головой на подушку и заставила себя успокоиться, подозревая, что больше не усну. Выключать свет было страшно, а со светом почему-то стало еще страшней.

«Я лежу в гостиничном номере, и со мной ничего плохого не случится», – бормотала я. Свет все-таки выключила, выждав немного, поднялась и подошла к окну. Звук работающего кондиционера раздражал, я выключила его. Открыла створку окна. Ночь была душной, небо затянуло тучами, ни луны, ни звезд. «Наверное, будет гроза», – подумала я. И, несмотря на духоту, зябко поежилась. Внизу среди деревьев мелькнул свет фар, вырвав на мгновение из темноты шлагбаум и кусты с ярко-красными цветами. Машина притормозила в поисках места на стоянке, но вскоре скрылась из глаз. В ту минуту я еще не знала, что на грязном, расхристанном «Лендровере» в «Альбатрос» въезжает моя судьба.

В загородном клубе все было предусмотрено для того, чтобы клиенты не скучали. Боулинг, бассейн, лошади, лодки на пристани, здесь же под открытым небом играли музыканты, так что можно было сколько угодно услаждать себя классической музыкой. У причала красовалась яхта, самая настоящая, хоть и небольшая.