Последняя любовь Скарлетт

– Но почему горностая?.. Почему же ты тогда говоришь, что ты больше никому не нужен?.. Ретт, ты нужен, нужен мне… Ты ведь и так все знаешь – зачем я буду обо всем этом тебе рассказывать?.. И вообще – причем тут какой-то горностай?..

– Признайся честно, – спросил он. – Ведь ревнуешь?.. Ведь я прав?..

С минуту помолчав, Скарлетт, взглянув ему в глаза, произнесла:

– Да…

И в этот момент ей самой вдруг стало страшно от одной только мысли, что она поняла правдивость утверждения Ретта…

«Боже, неужели он опять прав?..» – с невыразимой тоской подумала Скарлетт. – Но почему правда всегда бывает такой горькой и беспощадной?..»

Ретт, кротко улыбнувшись (как показалось в тот момент Скарлетт – очень виновато), покачал головой и тихо-тихо произнес:

– Хотя… Хотя, Скарлетт, тут дело вовсе не в горностае, а в тебе и во мне… Надеюсь, это ты понимаешь?..

Скарлетт и рада бы была понять, что именно имеет в виду Ретт, но почему-то постеснялась спросить его…

И она кивнула Ретту – скорее собственным невеселым мыслям, чем в ответ на его вопрос…

* * *

Как бы там ни было, но для нее стало совершенно очевидным одно: от горностая надо было избавиться любой ценой…

Скарлетт ломала над этим вопросом голову несколько дней…

Теперь это уже была другая Скарлетт – человек трезвого ума и твердой воли, практичный, рациональный и расчетливый…

Нет, убить этого горностая она никогда бы не смогла. Кроме того, ей пришлось бы выдержать более чем неприятное объяснение с Реттом – где он, куда он делся?..

Отнести куда-нибудь подальше за город, чтобы бросить там?..

Нет, это тоже не годилось…

За какие-то три недели этот зверек, как и обещал Ретт, стал совсем ручным – а Скарлетт еще будучи маленькой девочкой знала, что такие животные, выпущенные в условия дикой природы, никогда уже не приспособятся к ним – им остается только погибнуть…

Что же делать?..

С одной стороны, от этого горностая необходимо было избавиться, избавиться навсегда, притом – как можно скорее…

С другой – ей не хотелось бы становиться убийцей, пусть даже этого маленького зверька… Кроме того, этого горностая очень любил ее муж… Другое дело – он совсем обезумел за этим своим новым увлечением, Скарлетт была даже уверена, что птичьи страсти мистера Коллинза, который и стал невольным виновником ее семейной драмы, в сравнении со страстью Ретта – просто детский лепет…

Решение пришло внезапно: горностая надо отдать в такое место, где ему будет достаточно легкого корма, но где его никогда не обнаружит Ретт…

А наиболее подходящим местом для этого мог стать только какой-нибудь продуктовый магазин.

Придя к такому во всех отношениях компромиссному решению, Скарлетт улыбнулась – ей вдруг стало как-то очень хорошо и спокойно – будто бы она уже избавилась от этого «облезлого хомяка»…

И вот однажды днем, после обеда, убедившись, что Ретт наконец-то уехал в свой офис, Скарлетт решилась…

ГЛАВА 6

Этот магазин мистера Чермака на углу Кавендиш-стрит и Эппл-авеню в самом конце района, где жили Батлеры, был одним из тех торговых предприятий стандартных товаров, которые в последнее время буквально заполонили не только Калифорнию, но и всю Америку.

В последние несколько лет небольшие лавки, в которых одна и та же вещь могла стоить или десять центов, или же целый никель, то есть – четверть доллара (в зависимости от конъюнктуры или просто прихоти продавца), катастрофически разорялись, не в силах конкурировать с подобными торговыми заведениями.

В этом чудовищно огромном, похожем скорее на ангар или необъятное зернохранилище магазине все было стандартным – и товары, и цены на них, и, как зачастую казалось Скарлетт, сами продавцы: почти все мужчины чем-то неуловимо напоминали популярных голливудских кинозвезд, а молоденькие девочки-продавщицы, как одна, были похожи или на тех же кинозвезд, или на модных эстрадных певичек, изображения которых на открытках можно было приобрести тут же, не отходя от кассы.

Огромное полутораэтажное здание занимало почти целый квартал: тут можно было купить практически все – начиная от бритвенных лезвий и шнурков для ботинок и заканчивая самодвижущейся керосиновой коляской без кучера, названной изысканным французским словом «автомобиль». Магазин мистера Чермака не зря назывался «универсальным». Впрочем, того, чего у мистера Чермака нельзя было купить сейчас же, сию минуту, всегда можно было заказать – за небольшую доплату мальчики-посыльные любезно приносили покупку прямо к дверям дома…

Однако в данный момент Скарлетт не интересовали ни бритвенные лезвия, ни шнурки для ботинок, ни, тем более, эти самодвижущиеся коляски, эти уродливые чадящие «автомобили», и она отнюдь не собиралась делать какие-нибудь заказы по каталогу.

Ее интересовал продуктовый отдел – место, наиболее пригодное, по ее мнению, для того, чтобы выпустить там горностая…