Последняя мировая. История одного снайпера

Я совместил верхнюю часть прицельного угольника с центром кирпича. Поле зрения было чистым, без затемнений, значит, я целился правильно. Я вдохнул воздух, задерживая дыхание, после чего начал плавно нажимать на курок. Я сосредоточился на цели и так же плавно «дожал» курок, без рывков и промедлений.

Грянул выстрел, но, как и учил полковник, я не моргнул, не бросил винтовку, наблюдая за целью, практически не сдвинув прицел в сторону. В то же мгновение кирпич разлетелся в щепки — цель была поражена. Вправо звонко отлетела стреляная гильза.

Я выдохнул воздух и медленно отстранился от прицела.

— Отлично, — наблюдал за выстрелом полковник в бинокль. — Ты способный стрелок. Потренируйся ещё. Попытайся поразить более отдалённую цель. Например, вон тот указатель пожарного гидранта между дальними складами. Видишь?

Я уловил в прицеле нужный объект и навёл на него остриё угольника. В прицеле по ширине он занял два деления.

— Есть цель, — подтвердил я.

— Ширина щита 40 сантиметров. Целься в центр буквы П.

— Расстояние двести метров, — понял я и повернул по часовой стрелке верхний барабан, выставив его на «двойку».

— Подожди, ветер усилился, — взглянул он на возвышающиеся за забором, слегка качающиеся, ветви деревьев. — Ветер слабый, слева. Поверни маховик горизонтальных поправок на четверть деления по часовой стрелке.

— Есть, — подкорректировал я прицел.

— Теперь огонь, пока ветер не изменился.

Я вновь задержал дыхание. Прицельный уголок слегка колебался, но не выходил за пределы буквы П, что, как я читал раньше в одной книге, было допустимо — это естественные колебания руки, удерживающей оружие. Так же, как и раньше, я плавно спустил курок.

Вновь грянул выстрел — пуля пробила щит почти по центру, слегка сместившись к левой вертикальной черточке буквы.

— Неплохо, — оценил мои старания полковник, осматривая цель. — Тебе попалась очень хорошая винтовка, правильно пристрелянная и с кучным боем. Чувствую, врагам не поздоровится, — улыбнулся он. — Ладно, теперь постреляй сам, я не буду тебе мешать.

— Только расскажите мне, как вы определили поправку на ветер. Я когда-то читал об этом, но всех тех таблиц я и не пытался запомнить, — отложил я винтовку, взглянув на своего наставника.

— Это тоже не сложно. И не требует знания особых таблиц. Просто запомни, что есть три типа ветра: слабый, как сейчас, средний — 4–6 метра в секунду и сильный — 10–12 метров. При сильном ветре при стрельбе на дальние расстояния лучше воздержаться от выстрела и не выдавать свою позицию, так как пуля очень серьёзно сносится ветром, а просчёт даже на незначительную величину, может свести все твои старания к нулю.

— Ясно.

— Все ветровые поправки для удобства рассчитываются сперва на средний ветер, дующий под 90 градусов к линии выстрела. Формула очень проста: до 500 метров — делишь количество сотен метров на четыре, а от 500 и до 800 — на три. И получаешь количество делений, на которые тебе нужно сдвинуть прицел вправо или влево. На более дальние расстояния — необходимы дополнительные ориентиры по длине выстрела и особый расчёт, так что лучше даже не пытайся стрелять, даже если ветер совсем слабый. Итак, если ветер сильный — полученную величину умножаешь на два, если слабый — делишь на два. А если при этом он дует ещё и под углом примерно 60, 45 или 30 градусов, умножаешь или делишь эту величину, соответственно, ещё на два. Понял?

— Так точно, — кивнул я. — Всё очень просто.

— Да, и ещё кое-что, — вспомнил Олег Иванович. — Температура тоже влияет на точность огня. Сейчас около двух градусов выше ноля, то есть отклонение от нормативной величины 13 градусов, но это не существенно и на малых расстояниях не влияет на точность попадания. Вообще влияние температуры на дальность полета пули на расстояниях до 500 метров можно не учитывать, так как на этих расстояниях ее влияние незначительное. На более дальние расстояния существует соответствующая таблица. Если будет время, то обязательно составлю её для тебя.

— Вы знаете снайперские таблицы? — слегка удивился я. — Вы учились на снайпера?

— Да, было дело, — присел на корточки возле меня полковник, вздыхая. — В нас вбивали эти таблицы, так, что в жизни не забудешь.

— Тогда, почему вы учите меня, а не берёте винтовку сами?

— Видишь ли, — ухмыльнулся он. — Бойца-рукопашника не так-то просто переквалифицировать в снайпера. У меня сохранились рефлексы ближнего боя, поэтому я часто мазал, еле-еле сдав норматив, хотя знаю теорию в совершенстве. К тому же, я курю, что увеличивает пульсацию и так же негативно отражается на стрельбе. Так что одной теории мало, нужно иметь предрасположенность к этому. А у тебя она, кажется, есть.

— Спасибо, — кивнул я. — Может, поделитесь ещё какими знаниями?