Последняя Мона Лиза

Я успел пожалеть о сказанном, потому что теперь нужно было как-то объясняться, а мне не хотелось говорить, что такими духами пользовалась одна моя бывшая. Женщина, которую я, как мне казалось, любил, а она ушла от меня, потому что хотела детей и семейной жизни. А я отпустил ее, потому что никоим образом не собирался отказываться от своей набиравшей скорость карьеры в искусстве ради какого-то буржуазного белого заборчика[34] и детишек. Хотя теперь, когда моя карьера явно близилась к апогею, и нужно было зарабатывать в поте лица профессорскую должность, сложно сказать, чья жизнь оказалась более буржуазной.

– Раньше я никогда не пользовалась духами, – продолжала Александра. – Это мне подружка подарила на день рождения, несколько недель назад.

– Поздравляю, – сказал я. – И который это был по счету день рождения?

– Двадцать девятый. А тебе сколько?

– Тридцать семь. Через два месяца будет тридцать восемь.

– Ты когда-нибудь был женат?

Когда я сказал, что нет, она нехорошо прищурилась:

– Надеюсь, ты не из этих, токсичных холостяков?

– Нет, – повторил я, вспомнив разом Кейти, Аманду и Терри: не первый раз я слышал это определение применительно к себе. – У меня были отношения. Просто я еще не встретил подходящую женщину.

Надеюсь, мне удалось произнести это не слишком оправдывающимся тоном. Она бросила на меня очередной оценивающий взгляд, но потом улыбнулась. Я протянул ей свой мобильник и попросил оставить телефонный номер. Александра не притронулась к телефону, а записала номер на салфетке и, держа в сторонке за уголки, потрясла ей, как матадор.

– Получишь, если скажешь, откуда ты знаешь название моих духов.

– Просто я эксперт, я прославился на весь мир своим носом. – Я повернулся к ней в профиль.

Посмеявшись, она предположила:

– Наверное, какая-нибудь подружка такими пользовалась, я угадала?

– Грешен, – сознался я и поскорее задал ей встречный вопрос: была ли она замужем. Она удивила меня, сказав, что да.

– Это очень, очень печальная история – мой первый брак. Он продлился всего год. Я уже у алтаря поняла, что ошиблась.

– Зачем же ты все-таки пошла на это?

– Это был… побег, – произнесла она театрально, словно в шутку, хотя за этим ощущалась большая доля правды. Она деланно рассмеялась, а затем спросила, как долго я собираюсь пробыть во Флоренции. Я ответил, что точно не знаю и что нахожусь в межсессионном режиме.

– Это значит, сколько ты сможешь прожить здесь, месяц?

– Возможно. Точно не знаю.

– Тебе нравится изображать загадочного мужчину, да?

– Разве? Да я – открытая книга!

– Набранная шрифтом Брайля!

– Александра, пощади…

– Зови меня Аликс, – предложила она.

– А, значит, я тебе нравлюсь.

– Скажем так, не вызываешь отвращения.

Когда принесли счет, я схватил его, опередив Александру, хотя мне такие расходы были несколько не по средствам. Она хотела оставить чаевые из своих, но я сказал, что с нее причитается только телефонный номер. Тогда она еще раз помахала салфеткой, я потянулся за ней, схватил Александру за руку, и мы замерли так, глядя друг на друга. Потом я потянулся, чтобы поцеловать ее, но она отстранилась, оставив мне салфетку, а сама стала надевать куртку, словно куда-то торопилась. Я попросил прощения, а она помахала мне рукой. Не прошло и минуты, как она исчезла, оставив после себя аромат духов «Джой», словно облачко дымовой завесы.

Может быть, я сказал что-то лишнее? Выбор тут был богатый – неблагополучная семья, пьянство, женщины.

Глядя в окно кафе, я видел, как мимо промелькнул силуэт Александры, а за ней какая-то тень с тлеющим огоньком сигареты. А может быть, сигары.

30

Вернувшись к себе в номер, я попытался воспроизвести в памяти всю нашу встречу и все сказанное, пытаясь понять, что я сделал не так. Может, она обиделась на то, что я хотел ее поцеловать? Но она сама уже целовала меня. Обычно я сохранял спокойствие в отношениях с женщинами. Но не в этот раз. Развернув салфетку с ее номером, я несколько мгновений смотрел на нее, затем позвонил.

После первого же гудка я дал отбой.

Через несколько секунд мой телефон зазвонил.

– Это ты только что звонил?

– Извини, я вдруг понял, что уже поздно, и…

– Да нет, ничего. Что-нибудь не так?

– Вот это я и хотел у тебя спросить.

После недолгой паузы она произнесла:

– Прости, что я сбежала.

– Я сказал что-то такое, что тебя расстроило?

– Нет. Мне просто… нужно было срочно уйти.

Я не поверил ей, но не стал в этом разбираться.

– Ты придешь завтра в библиотеку?

– Это будет зависеть от обстоятельств.

От каких обстоятельств? Что за игру она ведет? Какой бы ни была ее цель, эта игра выводила меня из равновесия – и в результате меня тянуло к Александре еще сильнее.

– Я постараюсь, – помолчав, произнесла она. – Спокойной ночи.