Последняя надежда

— Опыты на животных! Да что ты! Об этом и речи нет! — расхохотался Леомидо. — Существа здесь попросту для того, чтобы тебе помочь, и ничего без их согласия не произойдет. Ты начнешь с предметов, а по мере твоего продвижения, я буду усложнять задачу. Поглядим, на что ты способна, девочка!

Леомидо разложил на вереске различные предметы, которые Окса принялась двигать. Действительно, ничего особо сложного в этом не было, техника Оксой была уже неоднократно отработана. Юной ученице всего лишь требовалось сконцентрировать все свое внимание на вещи, которую она хотела переместить, словно сила и движение предавалось ее глазами. А остальное делала ее воля.

Ни один предмет, независимо от размера, веса и объема, твердый или мягкий, не мог противостоять ее Магнито. Гюс не спускал с Оксы восторженных глаз.

— Желаете ли вы сотрудничества моего тела, Юная Лучезарная? — предложил Фолдингот. — Мое желание полностью согласно!

Окса колебалась. Но не смогла устоять перед умоляющим взглядом милого существа, и немного спустя Фолдингот оказался висящим в воздухе, вращаясь вокруг плачущего от смеха Гюса.

— Я легкий, я легкий! — восклицало маленькое создание.

— Эй, на дирижабле, как слышно? Земля, говорит земля… — подал голос Геториг. — Не, ну а что? Вам не кажется, что он со своим толстым брюхом смахивает на дирижабль?

Окса повернулась к ехидной волосатой тварюшке и пристально поглядела на нее… и знатная шевелюра Геторига встала дыбом. Потом Геториг, словно вздернутый в воздух за волосы невидимой рукой, мигом оказался на одной высоте с Фолдинготом. Обхватив длинными руками домового за шею, он тут же его оседлал.

— Но, кляча, но! — завопил Геториг. Огромная взъерошенная копна волос закрывала ему глаза.

Фолдингот попытался сбросить нахала. Довольно сложная задача, поскольку Окса продолжала удерживать его в воздухе.

— Выражаю мое возмущение! — надрывался Фолдингот, сильно рассерженный. — Пусть этот Геториг слезет с моего хребта! Пожалуйста! Юная Лучезарная, сбросьте его, чтобы я мог спокойно парить!

Сказано-сделано. Геториг очень быстро оказался на руках Гюса, а Фолдингот не без некоторого сожаления опустился на землю.

Глядя на действия Оксы, Леомидо одобрительно присвистнул.

— Тебе понравилось летать, Фолдингот? — поинтересовалась у домового Окса, довольная результатами нового опыта.

— О-о-о! Юная Лучезарная! Это есть очевидность! Левитать — мое большое экзотическое желание!

— У тебя не только желания экзотические! — загоготал Геториг.

— Нет, желание не только твое, Фолдингот! — вмешались дрожащие от холода Вещуньи, засунутые в лыжную шапочку. — Есть еще и наше! Почему нам отказывают в экзотике? Почему? Пусть нам ответят, наконец!

— Иди ко мне на ручки, — позвала Окса маленького домового.

— О-о-о, Юная Лучезарная! — только и смог проблеять Фолдингот, ставший фиолетовым с ног до головы.

— Держись крепко, хорошо?

И необычная парочка ракетой взлетела в небо, сопровождаемая двойным воплем: счастливого донельзя Фолдингота и Оксы, Великой Левитаторши.

Гюс с Драгомирой, под эскортом восторженных существ, уже некоторое время назад ушли в дом, когда Леомидо решил потренировать Оксу в другой дисциплине.

— Малышка, я хочу еще кое-что проверить, — таинственным тоном заявил он. — Видишь вон те облака над холмами вдали?

— Да, вижу, — заинтересованно кивнула Окса. — Ты хочешь, чтобы я подогнала их сюда, так?

Леомидо не ответил сразу по той простой причине, что сам еще толком не знал, что именно хочет от Оксы. Ласково поглядев на нее, он устремил взгляд на облака.

— Как по-твоему, ты способна с ними что-нибудь сделать? — спросил он, наконец.

— Но, Леомидо! Нет! — воскликнула Окса.

— Почему же?

Окса, сраженная наповал, начала задумываться о душевном здоровье своего двоюродного деда.

— Почему? Да потому что это облака! Как, по-твоему, я могу переместить облака? Это невозможно!

— Думай, детка, думай… — ласково произнес Леомидо.

Окса раздраженно посмотрела на облака. Они были кипенно-белыми и казались мягкими, как вата.

— Знаешь, Леомидо… — начала она.

Но двоюродный дед растянулся на вереске, заложив руки за голову, и вроде бы задремал.

— Ну, ясно, — пробурчала раздосадованная Окса. — Большое тебе спасибо за помощь…

Внезапно она кое-что вспомнила с такой ясностью, как будто это случилось только вчера: та жуткая гроза, начавшаяся после событий в мужском туалете… Не была ли она вызвана… ЕЮ? Оксой?

Девочка выпрямилась, взволнованная этой сумасшедшей идеей. Сила грозы на тот момент была пропорциональна ее гневу и испугу, Окса отлично помнила свое тогдашнее состояние.

— Да быть того не может! — пробормотала она, отходя подальше от задремавшего деда. — Поверить не могу!

Когда белые облака приобрели тревожный свинцовый оттенок, Окса отлично поняла, что имел в виду Леомидо.

По мере того, как небо затягивали грозовые фиолетовые тучи, становилось все темнее. Тучи, налитые дождем, почернели и с раскатами грома двигались в сторону Оксы. Ветер, до этого бывший совсем легеньким, с ревом усилился, словно донося до девочки отдаленные крики.