Последняя надежда

– Дура ты, Надька. Он тебя боится потерять больше жизни, а ты подвох постоянно ищешь. – У меня глаза защипало от таких слов. – Я Витальку таким вообще никогда не видела. Для него все женщины, кроме мамы, всегда были лишь расходным материалом. А тут приезжаю и что вижу? Он с тебя пылинки сдувает, смотрит, как на свет божий, защищает, ухаживает… Э-э, ты чего? А ну прекрати. – Забеспокоилась она, увидев мои слезы. – Он же почует, что ты плакала и прибьет меня. Или еще хуже, не даст в компании работать. Я ж тут без работы со скуки сдохну…

– Я не плачу. – Поспешно вытерла щеки.

– Вот и не реви. Я сейчас быстренько туда, обратно и назад съезжу. А ты не выходи из школы одна. Поняла?

Пришлось кивнуть, потому что слишком уж серьезной Машка выглядела. Я никуда и не собиралась выходить отсюда до вечера. Марья еще пригрозила мне пальцем и удалилась. А я принялась думать над ее словами.

Да, Виталик действительно все для меня делал. Стал для меня всем, за последний месяц. Так почему я сопротивляюсь ему все время? Нет, понятно, что характер такой, противоречивый. И гордость, от которой уже ничего не осталось. И все же, где та причина, по которой я не могу довериться ему полностью? Еще несколько минут покопавшись в себе, поняла. Он не сказал мне ни разу, что любит. НИ РАЗУ. То есть, вот тебе под ноги весь мир, идем замуж, давай детей заведем, но ни слова о любви и чувствах. Что это?

С другой стороны, отец матери уже двадцать пять лет в уши льет прекрасные слова, но толку-то от них. Одно страдание, а не жизнь с таким мужиком. И все же хочется услышать…

До конца рабочего дня все прокручивала в голове эти мысли и решила, что соглашусь на все, что Догилев мне предлагает. Я никогда не думала, что в моей жизни появится он и перекрутит все с ног на голову. Я не рассчитывала на него в своей жизни, готовясь к комфортному одиночеству, когда буду по ночам завывать в холодную подушку. Но нет, жизнь распорядилась по-своему, подарив мне радость быть рядом с Виталиком, и даже если это скоро закончится, то я все равно буду гораздо счастливее, чем планировала до встречи с ним.

– Ты все? – Машка ждала меня за дверью.

– Да, последний урок был. Сейчас тетради у шестого класса заберу и можно домой. – Улыбнулась ей.

Я себя чувствовала неимоверно легко. Казалось, что самоанализ не прошел для меня даром и расставил все по своим местам. По крайней мере, теперь я знала, чего хочу, и примерно представляла, что буду делать.

– Что-то ты какая-то… спокойная слишком. – Прокомментировала Маша. – Алкоголь, наркотики, никотин?

– Работа, Маш. – Хмыкнула я. – Работа над собой.

– А я бы сейчас покурила. Но бросила уже пять лет как. – Печально оповестила она меня.

От школы до дома Догилевых было всего пять дворов, поэтому мы пошли пешком. Машины то все равно не было. Машка активно вертела головой и задавала кучу вопросов.

– А куда у вас снег увозят? Как никуда? А, вот в эти сугробы сгребают? А потом как? Весной тают сами? Так лужи же потом. А, вон в те канавы сбегают? Интересно-интересно. А почему эта бабулька на нас так странно смотрит? Ага. И вам здрасьте, Любовь Карповна. Меня Маша зовут. Догилева. А куда вы так быстро побежали? – И так далее.

На улице стемнело, и мы уже были в одном дворе от дома, когда позади нас послышались быстрые шаги. Я недоуменно оглянулась и застыла на месте. Нас быстро догоняли два страшных мужика. Бородатые, оборванные, злые, незнакомые. У одного в руках мелькнул топор.

Маша быстро закрыла меня собой и приняла воинственную позу.

– Ой, какие мальчики тут у вас ходят! – Заголосила она на всю деревню. – Прямо не знаю, как выбрать из такого разнообразия.

– Ты это… заткнись, курва. – Прохрипел один сиплым голосом. – Деньги гони. Вон, как одета хорошо, значит есть.

Я с ужасом вспомнила о том, что из ближайшей колонии сбежали два криминальных элемента. Огляделась. Как назло мы стояли далеко от ближайшего фонаря, и даже из окон домов нас вряд ли кто-то увидел бы. Кричать смысла нет, так как пока до нас спасители добегут, эти двое нас в щепки топориком порубят. А я еще от полена не отошла.

– Ну, че встала. Деньги давай, говорю. – Вновь просипел мужик.

– Надька, – позвала Марья.

– А? – Выглянула из-за нее.

– Ты, случаем, не беременная? – Спросила она.

Нашла время, когда глупые вопросы задавать.

– Нет.

– Уверена? – Не успокоилась она.

– Конечно, уверена. – Нервно огрызнулась.

– Ну, ты на всякий случай ушки закрой и глазки зажмурь. Рисковать не будем. – Предупредила Машка и пошла в наступление.

Я даже не поняла, что произошло. Марья как-то быстро переместилась в пространстве, и изящно выгнувшись, шаркнула точеной ножкой, от чего мужик, который держал топор, упал, как подкошенный.

– Ты.., – завопил второй мужик и бросился на девушку.

Я громко взвизгнула, но, как оказалось, зря. Машка ловко увернулась и уложила его, попав ногой в ухо. Осмотрев поверженный контингент, она брезгливо обтерла сапожок о снег и вытащила из кармана телефон.