Последняя надежда планеты

Было трудно понять, шутит он, или нет. Надо же, я никогда не могла подумать, что в его жизни были такие приключения. Мне всегда он казался человеком, который просчитывает каждый шаг, и непредвиденные ситуации с ним никогда не происходят.

— Как много я не знала о тебе… Кажется, мы заново знакомимся…

— Ну это не так уж плохо! Я буду надеяться, что твое новое мнение обо мне будет лучше предыдущего.

В его глазах плясали веселые искорки, и я не смогла сдержать улыбки.

— Тебе важно мое мнение? Не могу в это поверить!

Я сказала это просто так, без тайного умысла, но тут же пожалела об этом. Анторис помрачнел, и я невольно сжалась, предчувствуя бурю.

— На самом деле нет — холодно ответил он, вставая — Мне абсолютно всё равно, что ты обо мне думаешь. Наверное, в твоих глазах я холодный, равнодушный чурбан, которому совершенно нет дела до остальных!

И ничего больше не сказав, он резко развернулся, и отошел в сторону. Я готова была провалиться из-за этой неловкой ситуации. Как так случилось? Ведь всё было замечательно, неужели я всё испортила? Нет, нельзя оставлять это, надо срочно исправить нелепость!

Анторис угрюмо стоял возле одного из деревьев, когда я подошла к нему сзади. Я не знала, что сказать, поэтому просто положила руку ему на плечо, тут же почувствовав, как он вздрогнул.

— Прости… Я не то хотела сказать. Я совсем не думаю, что ты холодный… Вовсе нет… Ты самый заботливый, кого я когда-нибудь знала. Ты же спас меня, как я могу обвинять тебя в равнодушии? Я очень ценю твою помощь и чувствую к тебе огромную привязанность… как к другу…

— Как к другу? — Анторис резко оглянулся, и во взгляде черных глаз была такая страсть, что у меня невольно сжалось сердце.

Я смотрела на него широко раскрытыми глазами, и недавние догадки обрели четкие контуры реальности. Этот взгляд… Так невозможно притворяться… Я читала его, как открытую книгу, и в моей душе многое вставало на места. Я всё поняла еще до того, как он медленно произнес роковые слова.

— Неужели ты не понимаешь, что я чувствую к тебе? Ты перестала быть моим другом уже несколько лет назад. Я пытался выбросить из головы мысли, которые не давали покоя и сводили с ума. Я прятался за маску равнодушия и цинизма, надеясь, что смогу тебя забыть. Но нет. Ничего не помогало. Мое сердце говорило о другом, вопреки рассудку. Я видел, что ты избегаешь меня, и сам стремился к этому. Наверное, я сделал только хуже, когда пытался быть с тобою высокомерным и дерзким. Но я так больше не могу. Я сдался. У меня больше нет сил противостоять своей душе. Я люблю тебя, Иленния!

Меня бил озноб. Эти слова перевернули мой мир, разбив его на мелкие кусочки. Голова кружилась, и стоило больших усилий стоять на ногах. Анторис напряженно смотрел на меня, словно ожидая ответа, а я просто не знала, что сказать.

— Это… очень неожиданно — выдавила я, облизнув пересохшие от волнения губы — Я не думала, что могу вызвать в тебе это чувство… Мне, наверное, надо выразить ответное признание… Но я не могу… Очень жаль, но мои чувства к тебе сильно отличаются. Не хочу обманывать тебя, но вряд ли смогу ответить взаимностью…

Анторис не сводил с меня глаз, а после моих последних слов, со всей силой ударил кулаком по дереву.

— Как я мог забыть! — горько воскликнул он — Ведь твое сердце занял этот выскочка, по имени Эвит! Из-за него, ты даже не даешь мне надежду?! Скажи, Иленния, ты любишь этого негодяя?! Этого подлеца, который одурманил тебя нелепыми идеями?!

Меня словно облили холодной водой. Та неловкость, которую я испытывала только что, испарилась, мгновенно меня отрезвив. Стало настолько неприятно и больно от оскорблений невиновного человека, что я готова была взорваться.

— Пусть тебя не волнует, что и к кому я чувствую — как можно спокойнее произнесла я, проговаривая четко каждое слово — Я не собираюсь перед тобой отчитываться. Не понимаю, чем вызваны твои чувства ко мне. Надеюсь, ты в них ошибся и скоро это поймешь. Между нами ничего не может быть. Думаю, ты очень скоро выбросишь меня из головы и из сердца.

Наступила тишина. Анторис не сводил с меня глаз, и я видела, как в его душе проносится буря чувств — непонимание, любовь, негодование… Он резко отвернулся, пытаясь успокоиться. Наверное, с минуту мы молча стояли, каждый погруженный в свои мысли, а когда Анторис повернулся, в его взгляде не было ничего — только черная, пустая бездна.

— Что же… — тихо сказал он, и в металлическом голосе звучало полное равнодушие — Хотя бы честно… Прости, что встревожил тебя нелепыми словами… Ты права, я ошибся… Только не в том, что люблю, а в том, что смел надеяться. Еще раз прошу меня простить за дерзость. Этого больше не повториться. Нам надо идти дальше, мы итак много времени потратили зря.