Последняя ночь майора Виноградова

Молодой оперативник, матерясь и задевая за стены, исчез в темноте: света из квартиры хватало едва ли на полметра от выхода.

— Здесь дверь! В соседний двор.

— Никого?

— Никого!

Интересно, а кого они надеялись застать? Если кто и хотел уйти…

— Возвращайся.

Молодой резво метнулся обратно, стараясь поменьше втягивать смрадный воздух:

— Пог-ганка!

— Жаль, — неизвестно почему расстроился майор с перхотью. — Запри обратно!

Дверь вернулась на место, брякнул засов.

Виноградову во всех смыслах задышалось легче. Хорошо, что эти ребята ничего, кроме «Русского транзита», не читают — а ведь еще умница Шефнер писал:

Тот, кто живет, судьбой искусанный,
Того не охмурить уютом,
Он не по злату, а по мусору
Вернее жизнь узнает чью-то.

Пока Владимир Александрович выделывался перед Егорычем и теми, кто его привел, шеф успел: кинуть пакеты со всем подлежащим эвакуации в мусорное ведро… сверху от души присыпать пищевыми отходами из другого ведра… снова запереть черный ход.

Говорят, в Америке уже занимаются такой наукой — гарбологией. Наукой о мусоре. Врут, наверное?

— Пошли!

— Куда?

Там, откуда они пришли, грохнуло, падая, что-то тяжелое — звук перешел в короткий жалобный вскрик. Очевидно, гордый кавказский человек Аскаев опять чем-то не угодил своим сторожам. Сволочи! Для них он просто «черный» — несмотря на кандидатскую степень и год стажировки в Мюнхене.

— Двигай на кухню!

В сизом дыму очертания расплывались, и Виноградов даже не сразу сориентировался:

— Шеф, вы бы хоть подсказали форточку открыть!

— Мне не мешает.

— Это можно!

Один из тех двоих, что занимались директором «Бастиона», нащупал крючок и потянул его вниз. Дым с почти слышимым свистом устремился на волю. Потянуло прохладой.

— Видите, что значит свежий взгляд! Спасибо, молодой человек, а то мы совсем заработались. — Очередной оперативник выглядел добродушно и был почти так же тучен, как сам шеф, — да, «кухонная» парочка была явно посерьезнее, чем те, кто достался Виноградову. Настоящие сыщики, тертые!

— Простите, позвольте полюбопытствовать… — Нужно было использовать фазу показного либерализма, разыгрываемую оперативниками. — Позвольте спросить, вы откуда все? С Литейного?

— Да тут из разных служб — налоговая, РУОП…

— А охрану природы не пригласили? — Чувствовалось, что шеф хамит уже давно. Расчетливо и спокойно. Значит, в этом был какой-то смысл.

Следовало подыграть:

— Или прокуратуру? Чтобы жалобу сразу, без всяких…

— Все в свое время, — улыбнулся тот, что поглавнее. Потом повернул голову в сторону виноградовского шефа. — Как не стыдно, просил же… Молодежи пример подаете просто отвратительный!

— Может, мальчиков позвать? — сунулся тот, что привел Владимира Александровича.

«Попался бы ты мне на ринге, прыщ гнойный», — подумал Виноградов, но вслух произнес только:

— А сам не справишься?

— Сходите пока к бойцам, майор! — встрял в спор главный. — Проверьте как, что… И ты, Витя, тоже — хорошо?

— Ага, Константин Эдуардович, — мгновенно подчинился тот, что открывал форточку. — Я пока к ним в лабораторию схожу.

— Есть! — как бы откозырял любитель вызывать мальчиков и тоже исчез.

— Ну и кадры у тебя, Костя! — укоризненно покачал головой шеф, прикурил.

— Разные, Костя, разные…

Они были не просто тезками — судя по всему, толстяки достаточно давно и близко знали друг друга. Сюрприз! Виноградов пока не сообразил, хорошо это или плохо.

— Вас ведь Владимиром Александровичем кличут?

— Да. — Отпираться было глупо.

— Наслышан, наслышан…

— Надеюсь, только приятное?

— Хм! Наш пострел везде поспел. Город маленький!

— Кончай понтовать, Костя, дело говори. — Шеф сплюнул попавшую на язык табачную крошку. — Виноградов, ты не удивляйся. Мы с ним восемь лет в одном кабинете, в Октябрьском, просидели. Он — по спекуляции и валюте, я — старшим группы.

— А потом? — Владимир Александрович знал, что ветераны безудержно любят вспоминать прошлое.

— Потом — суп с котом! — Руководитель сегодняшнего захвата являл собой не слишком удобное исключение из правил. — Шеф твой нынешний заместителем стал в отделе…

— А Костя в Главк перешел.

— Костя, хорош трепаться. Сам говоришь — к делу!

— А вас не путали? Если, к примеру, по телефону?

— По отчествам различали, — буркнул тот тезка, который в данный момент был хозяином положения. — Хватит, Виноградов.

— Понял!

— Стареешь, Костя. Как же ты так облажался, а? Что молодой человек теперь про тебя подумает?

Старинный сослуживец и некогда, судя по всему, приятель шефа взял из нетолстой папки отобранных подчиненными документов два соединенных скрепкой блокнотных листка.