Последняя ночь моей убогой жизни

– Просто тут такое дело… – специально запинаясь, начал я. – …мы с Орханом приехали на вашу дачу в Новханы, я выходил, а когда вернулся, дверь оказалось запертой. Стучу, никто не открывает. Уже полчаса тут стою. Я не хотел вас беспокоить, но не знал, что ещё делать, потому что Орхан не взял с собой мобильник, а забор у вас слишком высокий, чтобы на него забраться. Вы могли бы позвонить ему на домашний? Он, скорее всего, просто уснул и не слышит, как я стучусь, – я давил на жалость, как только мог, изображая из себя самую невинную овечку из всех живущих на планете баранов.

– Ай Аллах, каким ветром вас туда занесло? Это наверняка была идея Орхана, да? Какой ужас! Бедный мальчик. Как этот оболтус мог просто уснуть, оставив тебя за закрытой дверью?!

– Не беда, ханум, честно… хотя знаете, если честно… поведение Орхана действительно меня волнует, – идея принадлежала Хэнку и пришлась мне по вкусу.

– Пиздец! Что ты несёшь?! – шёпотом процедила сквозь зубы София, после чего положила руку на лицо, и устало покачала головой. – Зачем ты говоришь ей это? Перестань, сейчас же!

– А что… что он натворил?..

– Ничего такого, ханум, – я корчил из себя обеспокоенного друга как можно сильнее, и для того, кто был настолько поддатым, у меня неплохо получалось. – Просто… я за него беспокоюсь. В последнее время он сам не свой и постоянно совершает глупые, опрометчивые поступки. Вот, к примеру, сегодня он оставил нашего близкого друга одного, даже не сказав ему, что уходит, а потом сел в машину к явно выпившим ребятам, которые, если говорить строго между нами, мне вовсе не по душе. Они не похожи на хороших парней.

– Какой кошмар… – послышалось на другом конце.

София попыталась отобрать у меня телефон, но Хэнк схватил её за плечи и оттащил на несколько метров, пока я отбегал в противоположную от них сторону.

– А одну из девушек, тоже нашу близкую подругу – он беспричинно отругал и был с ней крайне груб. Я не хочу жаловаться и стучать на него, ханум, честно. Просто меня он не слушает, и я подумал, может если вы поговорите с ним обо всём этом, он одумается. А то… а то я даже и не знаю, что думать. Орхан – один из моих лучших друзей и мне неприятно видеть его в плохой компании, которая, как мне кажется, пагубно на него влияет.

– Господи, какой ужас… я и понятия не имела… – отозвалась мать Орхана, и я был удовлетворён. Пусть знает, какой её сыночек на самом деле кретин.

– Поверьте, я рассказываю вам всё это исключительно потому, что волнуюсь за него. Я опять поговорю с ним обо всём этом, когда войду, но мне хотелось, чтобы вы тоже были в курсе. Он прислушается к вам… всё-таки вы его мама… он вас уважает, – невинно сказал я.

Всё это время я смотрел на забор напротив дачи Орхана и пытался избегать взглядов Эли и Сары, которые стояли рядом, раскрыв от удивления рты.

«Интересно, если рот круглый – это тоже страх? – подумал я. – Надо будет уточнить у Айтян»

Хэнк отпустил Софию, пообещавшую, что не будет встревать, пока Дэмиан злорадно ухмылялся.

«Ты потерял остатки стыда. Ни капли совести, – мысленно прокомментировала мои действия София. – Зачем ты беспокоишь бедную женщину?»

– Переживёт. Я хочу, чтобы она знала, какой у неё конченый сын, – тихо отозвался Хэнк.

– В общем, мы тут, ханум, – ошибся я.

– Мы? – переспросила женщина.

– Эээ… да, – Хэнк тут же придумал дополнение к моей лживой истории. – Собственно поэтому я и выходил. Наши друзья тоже решили приехать, и я вышел, чтобы встретить их и показать, где находится дача. Все приехали – Сара, Хабиль, Эля. Даже Натиг тут, – мама Орхана любила Натига, потому что считала его «очень умным и вежливым молодым человеком». – Мы решили устроить ему что-то вроде интервенции, – я чуть не рассмеялся, но не выявил этого в своём голосе. – Попросим его поделиться с нами его переживаниями, спросим, зачем он так себя ведёт и всё такое, – кажется, дым от травы действительно подействовал, и мне беспричинно хотелось ржать.

– Хорошо-хорошо, сынок. Сейчас. Подожди минутку, он скоро вам откроет.

– Большое спасибо, ханум, – сердечно сказал я и положил трубку.

– Зачем? – сразу же спросила Эля, стоявшая со скрещёнными на груди руками.

– Что «зачем»?

– Зачем ты наплёл ей всё это?

– Чтобы Орхан открыл дверь.

– О, нет-нет-нет. Ты мог бы обойтись без всего этого бреда, но ты нарочно рассказал обо всём и мне просто интересно, сообщил ты ли ей всё в деталях, чтобы она знала, или чтобы полегчало тебе?

– Одно другому не мешает, – улыбнулся я.

Мне было хорошо. Мне было начхать на всё.

– Ну, тогда готовься к тому, что Орхан не будет с тобой вежлив, – грубо сказала Эля.

– Да, наверное, не стоило всё это рассказывать, – согласилась с ней Сара, прислонившись к двери.

Наконец, из дома послышались звуки, и мы услышали, как дверь виллы отворилась, после чего стали слышны шаги и в кой-то веки начала открываться и схожая по стилю с воротами тёмно-зелёная железная дверь, рассчитанная только на людей.

– Момент истины, – сказал Хэнк.