Последняя ночь на Извилистой реке

Писатель почти сразу догадался, что поварскими делами в их семье занимается муж Шарлотты — французский кинорежиссер. Тот оставлял на кухне подробные записки, объясняя Дэнни, что еще куплено и установлено. Дэнни, в свою очередь, тоже оставлял для француза записки. Они обменивались подарками, состоявшими из кухонной утвари и приспособлений.

Спальные домики, где летом обитали Шарлотта с мужем и их дети, оставались для Дэнни «запретной территорией». Их двери были заперты, электричество и газ отключены, а водопроводные и канализационные трубы — закрыты зимними заглушками. Но каждую зиму Дэнни позволял себе хотя бы раз заглянуть в окна спальных домиков (занавесок в такой глуши не требовалось). Писателю просто хотелось увидеть новые фотографии на стенах и новые игрушки и книжки, появившиеся у детей Шарлотты. Могло ли это считаться вторжением в жизнь чужой семьи? Дэнни так не думал. А судя по тому, как выглядели интерьеры спальных домиков, Шарлотта была вполне счастлива в своей семейной жизни. Записки, оставляемые ее мужем на кухне и в других местах коттеджа, почти вытеснили ее редкие телефонные звонки с Западного побережья. Дэнни и сейчас регулярно покидал Торонто на время сентябрьского кинофестиваля, когда туда приезжали Шарлотта и ее муж.

Кетчум советовал писателю жить за городом. Дэнни не казался старому сплавщику городским жителем.

Конечно, десять недель на Тернер-Айленде вряд ли соответствовали загородной жизни в понимании Кетчума, но Дэнни много путешествовал. Остальное время года он жил в Торонто. А зимой, начиная с января и до середины марта, остров в заливе Шаванага-Бэй и поселок Пуант-о-Бариль были крайне изолированы от остального мира. (Кетчум любил повторять: «Когда снег, березы заметнее».) Зимой население Пуант-о-Бариль насчитывало не более двух сотен человек.

Магазин Кеннеди, где торговали продуктами, кухонной утварью и бытовой техникой, был открыт почти ежедневно. На шоссе 69 располагался ресторан «Гавань», где подавали спиртное и имелись столы для бильярда и других игр. В ресторане обожали украшать зал и столики множеством рождественских гирлянд. Куда ни глянь — отовсюду глядели разномастные Санта-Клаусы, включая и бутафорского окуня с нацепленной на него шапочкой Санты. Сюда заглядывали любители покататься на снегоходах. Эта публика в основном заказывала куриные крылышки с картофелем фри и кружочками лука. Дэнни брал сэндвичи с беконом, латуком и помидорами и салат из капусты, моркови и лука, приправленный майонезом. Впрочем, в «Гавань» он заглядывал редко.

На том же шоссе 69 находилась и «Таверна Ларри» — мотель с баром. Дэнни несколько раз останавливался здесь во время их осенних и зимних охотничьих вылазок с Кетчумом. Правда, ходили слухи, что заведение продадут и снесут, чтобы построить новое шоссе. Расширением шоссе 69 занимались не первый год. Индикатором возможных перемен для Дэнни служила автозаправка «Шелл». Пока что она работала без каких-либо признаков скорого закрытия. Автозаправка была единственным в поселке местом, где продавались порножурналы. (По мнению Кетчума, весьма средненькие.)

Одним словом, глухомань, где основными темами разговоров местных жителей было угадывание времени, когда замерзнет протока, обсуждение местных сплетен и сведений о дорожных авариях. А аварий на шоссе 69 хватало. Сейчас в поселке только и разговоров было о столкновении сразу пяти машин на пересечении шоссе и дороги на озеро Гоу-Хоум. (Для постоянных жителей поселка, не знавших, что Дэнни — это знаменитый писатель Дэниел Бачагалупо, он был просто чудаковатым американцем, которому почему-то нравилось жить здесь зимой.)

Самыми оживленными местами в Пуант-о-Бариль, естественно, были винный магазин все на том же шоссе 69, магазин рыболовных принадлежностей и амбулатория. Недавно водитель санитарной машины остановил ехавшего на снегоходе Дэнни и сообщил, что на Шаванага-Бэй в полынью провалился один из катавшихся.

— Он утонул? — спросил Дэнни.

— Пока что его не нашли, — ответил водитель.

Если тело несчастного любителя гонять на снегоходе ушло под лед, его вряд ли найдут до середины апреля, когда растает ледяной покров. Тот же водитель сообщил Дэнни о «потрясающем лобовом столкновении» в районе Хани-Харбора. А еще он слышал, что возле Порт-Северна[231] кому-то «всмятку уделали весь зад машины». Зимняя жизнь в этих местах не отличалась патриархальной безмятежностью. Метели, мозги, разгоряченные алкоголем, нежелание считаться ни с природной стихией, ни с правилами дорожного движения и непонятная Дэнни страсть гнать с максимальной скоростью приводили к тому, о чем рассказывал водитель санитарной машины.

Эти десять недель жизни в окрестностях Пуант-о-Бариль давали Дэнни сильный заряд жизни на природе. Возможно, Кетчуму такой срок показался бы недостаточным, но Дэнни чувствовал: ему этого хватит на весь оставшийся год (независимо от того, одобрит Кетчум или нет).