Последняя ночь Вампира

– А кто пойдет? – спросил практичный Роман. На улице стояла несусветная жара, и вырываться из-под ласковых прохладных волн командирского кондиционера вовсе не хотелось.

– Кинем жребий! – проявил присущий ему азарт Поржик.

– Да ну вас! – сказала Женя, и тут же непроизвольно зевнула, но быстро прикрыла рот ладошкой. – Я схожу, все равно я половины из того, о чем вы тут спорите, не понимаю. Что покупать?

– Да гамбургеры и чизбургеры в «Макдоналдсе», – решительно заявил проглот Фринзон. – Еще будем тратить время, бутерброды тут нарезать.

– Правильно, правильно, – подвел черту Семен Сергеевич. – Каждому по два. А чай-кофе у нас свои есть.

Пока ребята доставали кошельки и отсчитывали деньги, уже вышедшая из-за стола Евгения повела плечами и вдруг высказалась:

– Нет, ну как вы можете эту гадость есть, я не понимаю! И без своего раздельного питания я на эти какашки смотреть не могу!

– Ну, ты так не говори, – тут же возразил Коренев. – Я, например, каждое утро проплываю три километра, четыре раза в неделю хожу в зал поднимать железки, и это не считая наших нормативов. Поэтому, чтобы я не ел, не прибавляю ни грамма.

Глядя на косой аршин в Ваниных плечах, в сказанном трудно было сомневаться.

– Да при чем тут вес! – парировала эксперт-криминалист. – Это же – сплошные яды! Вы ведь по собственному желанию их себе в организм засовываете!

Этот спор стал напоминать Роману слышанную как-то дискуссию дворовых алкоголиков. Заглотнув из пластиковой бутыли литр желто-зеленого самогона, изготовленного на основе картофельных очисток, куриного помета и дихлофоса, они принялись рассуждать о вреде заменителя сахара. И решили, что он весьма плох, ибо разрушает печень. Что нам, выпивающим через день и поглощающим чебуреки через два, Женька, твой здоровый образ жизни?

Корень, гордо пронесший полученный во время срочной службы обязательный морпеховский задор через все последующие годы, твердо ответил девушке:

– Яды, не яды, главное – спортом заниматься… – и, встретив направленный на него похвальный взгляд подполковника, не то что решил лизнуть зад начальству, но, так, обозначил намерение. С воодушевлением он продолжил: – …и не бухать! По мне, я так лучше помучаюсь со штангой, но съем борщ и кусок жирного мяса, чем стану сидеть на немощной диете, поглощая все твои пророщенное просо, хлеб из отрубей и этот, как его… сельдерей!

Мужики одобрительно загудели.

– Подожди! – вдруг встрепенулся Ленька. – Не надо так про сельдерей! – заметив, что от него немо ждут пояснения, продолжил: – Еду я недавно в машине, слушаю радио, и тут вдруг на «Серебряном дожде» рассказывают о пользе сельдерея. Мол, ни углеводов, ни белков, одна клетчатка, в организме ничего не остается. Ну, я похихикал, однако, тем же вечером я оказываюсь в гостях у… – тут его щеки чуть порозовели, – одной девушки…

– Ну? – дружно заинтересовались присутствующие, исключая сморщившего гримасу и посмотревшего на часы Слепчука и картинно вздохнувшего криминалиста.

– И чем она меня угощает? Сельдереем! Но как она его приготовила? Я смотрю – ну это же трава! Я, там, бычок, козлик – это есть? А она в воду пароварки добавила пару чайных ложек соевого соуса, потом поперчила-посолила, приготовила, поставила на стол, и рядом – глубокую чашку со сметаной. Значит, берешь половинку или треть стебля, окунаешь в сметану и… – тут Фринзон зажмурился, – мама дорогая! Это же просто смерть под парусом!

– Женя! – громко произнес подполковник, пока ребята хихикали.

Когда девушка сделала шаг к столу, чтобы взять собранные деньги, Поржиков внушительно скомандовал:

– Всем по гамбургеру и чизбургеру, а Леньке – сельдерея!

Мужики довольно заржали.

– Хорошо, – ничуть не смутился младший товарищ, – только не забудь тогда соевый соус, сметану, пароварку и… – тут он сделал нарочитую паузу, – девчонку!

Ну, тут уж хохот стоял громовой. Пошутили вроде, и ладно, но когда утром следующего дня Фринзон пришел на работу, на его столе красовался прозрачный пакет с пучком сельдерея из ближайшего продуктового. Такой старый пучок, с желтыми подвявшими стеблями, с грязью у корней. Ленька улыбнулся и оторвал приколотый степлером к упаковке лист бумаги формата А4 с напечатанными стихами, плодом коллективного творчества. Присутствовавшие рядом Степнов и Поржиков ждали очередного веселья, но просчитались. По мере того, как Фринзон изучал текст, выражение его лица менялось к худшему. Написано было следующее:

От Невы до Енисея
Нету круче сельдерея!

Это – лучшая еда!

С ним здоровье – хоть куда!

Доживаешь до ста лет!

Ну, а главный тут секрет —

Обожрешься сельдереем —

Перестанешь быть евреем!

На глазах приятелей побледневший Ленька медленно-медленно несколько раз сложил этот листок, сунул его в карман, потом взял пучок и метров с двух зашвырнул его в стоявшую в углу корзину для бумаг.