Последняя обойма

— Все было так, кроме одного: материлась как последний сапожник. С ней здорово было проводить время: сидеть в кафе, ходить на футбол и хоккей, целоваться и много что еще. Но стоило ей открыть рот, как на меня словно выплескивали ведро помоев. Сашка была из семьи шахтеров в третьем поколении и реально не могла сформулировать ни одного предложения без мата, который служил ей связкой для нормальных слов. А иногда ее выражения, помимо мата, предлогов и союзов вообще не содержали никаких других частей речи.

— Вот это баба! — мечтательно произнес старлей.

— Это точно, — кивнул Воротин. И вдруг хитро улыбнулся: — Ты еще не знаешь самого интересного. Попробуй угадать, какая у нее была профессия?

— Хм… — напряг извилины командир взвода. — Крановщица?

— Нет.

— Кондуктор трамвая?

— Холодно.

— Продавщица мясного отдела?

— Не поверишь. Журналистка! — рассмеялся Стас. — Да-да, она работала журналисткой в одной из газет нашего областного города. Видимо, поэтому она так талантливо и понятно заменяла все глаголы, существительные и прилагательные на обозначения женских и мужских половых органов.

— Как же она брала у людей интервью? — удивленно спросил Еремин. — Как общалась с начальством?

— Понятия не имею. Кроме того, у меня родился еще один вопрос: как она умудряется разговаривать со своими родителями?

— И как же?

— Ну, жениться на ней я не собирался, поэтому не было нужды ехать в родной город и знакомиться с ее предками. Просто при удобном случае поинтересовался. Оказалось, что в их семье потомственных горняков этакая манера общения идет едва ли не с прадедушек и прабабушек, — вздохнул Станислав и замолчал.

Выждав минуту, молодой командир взвода спросил:

— Что же в итоге? Вы расстались или продолжаете встречаться?

— Конечно, расстались, — пожал плечами командир роты, — я даже в страшных снах не представлял такую мамашу своих будущих детей. Да что там дети, если после двух месяцев плотного общения с ней я сам стал выражаться. Даже тогда, когда в этом не было никакой необходимости. Переделать, перевоспитать ее было невозможно — не трехлетняя девочка. В общем, ее длительная командировка в Москву закончилась, я привез ее на Павелецкий вокзал, посадил в купейный вагон, чмокнул на прощание в щечку, и наши отношения как-то сами собой умерли…

Воротин намеревался подробнее объяснить причину разрыва, но тут к нему подобрался связист.

— Товарищ командир! Срочный вызов по запасному каналу связи! — доложил он отрывистым шепотом.

Станислав быстро поднялся и, пригнувшись, направился к стоявшей в теньке радиостанции.

— Омега на связи, — приложив к левому уху наушник, сказал он в микрофон. — После вчерашнего доклада никаких новостей. Рано утром по противоположному склону прошли два пастуха с отарой. Пару часов назад по нижней дороге проехала повозка, груженная строительным камнем. И на этом все.

Абонент переключился на другую тему, и вскоре лицо Станислава помрачнело.

— Ясно, Два ноля второй. Понял вас, понял…

Наконец, все вопросы по новой задаче были разрешены. Разговор по радио закончился.

Вернув радисту гарнитуру, Воротин позвал заместителя.

— Слушаю, командир, — отозвался Еремин.

— Нарисовалась срочная вводная, — капитан развернул на коленке карту. Отыскав по координатам предполагаемую точку, очертил вокруг нее площадь: — Полтора часа назад вот в этом районе сбит штурмовик, пилотировал который высокий чин, кто именно, по связи не сказали — режим секретности! Нам приказано немедленно прекратить наблюдение за дорогой, выдвинуться в указанный район, найти летчика и эвакуировать его в предгорье.

— Понятно, — мотнул головой командир взвода.

— Все. Поднимай людей. Выход через десять минут.

Глава восьмая

ДРА; район в семи километрах к юго-западу от селения Руха

Занимаясь поисками подходящего укрытия, Воронов не хотел спускаться далеко вниз. Осторожно осматривая склон, он забирал все выше и выше.

Во-первых, на дне здешних ущелий — вблизи горных рек и ручьев — всегда проходила дорога. Проезжая для автомобилей или нет — дело второе. Главное, что там регулярно появлялись представители местного населения, встречаться с которыми Андрею не хотелось.

Во-вторых, будучи опытным вертолетчиком, он прекрасно знал, где экипажу винтокрылой машины проще подобрать площадку и примостить хотя бы на одно колесо шасси. Конечно же, кратковременную посадку удобнее выполнить на вершине любой возвышенности, чем лепиться в заросшей кустарником и кривыми деревцами низине. Дабы моджахеды не успели приблизиться и помешать эвакуации, ему следовало находиться как можно ближе к месту посадки.

Разумеется, командующий с начштабом могут остановить свой выбор на другом способе спасения. К примеру, прислать одну или несколько разведгрупп. Но это уже детали, а он должен был подготовиться к любым вариантам. Потому и рыскал по склону недалеко от вершины хребта в поисках удобного пристанища…

* * *