Последняя осень. Буря (СИ)

– Здесь люди дохнут, как мухи, – пробурчал Игорь.

Динара выгнала его, попутно вытолкала из спальни зевак, пробралась через редеющую толпу к Маше, участливо спросила:

– Как она?

– Без изменений.

Опухшая Эмилия схватилась за живот, тихо застонала. Ангелина смочила полотенце, вновь положила на лоб несчастной. Лицо и руки покрывали красные пятна.

– Голова… раскалывается, – прохрипела Эмилия, помассировав виски. – Все тело чешется. Не могу терпеть.

– Нельзя, тебе станет хуже, – всхлипнула Ангелина.

– Метка дьявола, – мрачно отозвался Игорь, прокравшись обратно. – Она не жилец.

– Проваливай, – крикнула Динара.

В комнате остались лишь соседки. Эмилия чихнула, шумно втянула воздух и прохрипела:

– Проклятое гадание, – она закашлялась. – Геля, если встретишь моих родителей, передай, что я их любила, позаботься о Микки.

– Перестань! – взвилась та. – Ты выздоровеешь, свозишь своего милого мопса на выставку. Вас обязательно наградят.

– Игорь прав. Духи предсказали будущее. Я уже вижу свет. Он все ближе.

Маша поежилась от смирения и обреченности в голосе, мысленно возразила: «Все было подстроено? Почему сеанс пошел не по плану? Что происходит с Эмилией?»

– Может, ты надышалась краской? – предположила Динара. – Съела что-нибудь не то?

– Н-нет. Я всегда… проверяю… пищу.

Дверь открылась, на пороге возникли Вика и Злата, затем подоспел Марк с аптечкой. Маша смутилась, вспомнив, что было перед тем, как их прервали и отвели в палату. «Надеюсь, скоро мы сможем все обсудить, – предвкушала она важный разговор. – Снова сойдемся. Теперь будет по-другому, гораздо лучше».

– Зачем меня позвали? – нахмурилась Вика. – Я не врач.

– Ты помогла Насте, когда она упала в обморок, – промямлила Ангелина, схватившись за косички. – Вот я и подумала…

Злата прервала путаные объяснения, расспросила Эмилию о самочувствии и симптомах, заключив:

– Могу ошибаться, я ведь учусь на психолога, а не на терапевта, – сказала она, откинув дреды за спину. – Похоже на аллергию.

– У меня только на арахис, – глухо проговорила Эмилия. – Других нет.

– Точно? – усомнилась Вика и, когда та кивнула, потерла подбородок. – Может, ты спутала арахис с чем-то другим или случайно проглотила?

Эмилия отнекивалась, твердила, что всегда скрупулезно следит за питанием, внимательно изучает составы продуктов.

– Небесная мелодия. Я слышу, как поют ангелы, – печально улыбнулась она. – Скоро все завершится: и страдания, и радости.

– Нет! – воскликнула Ангелина, мягко похлопав ее по щекам. – Не засыпай, пожалуйста.

– Это Юра, – вздрогнула Динара. – Сегодня он послал нам с Машей знак.

– Гимн пионеров? – усомнилась та, подумав: «Вряд ли в раю играет советская музыка».

Злата выясняла у больной, где лежат ее таблетки, но та упрямилась, прогоняла спасателей, плакала, принимая неизбежное. Марк сосредоточенно рылся в ящике с медикаментами.

– Нашла, – просияла Злата.

– Держите ее, – воскликнула Вика.

Динара и Ангелина схватили запястья, Маша и Марк – лодыжки, будущая психологиня – голову, а Вика заставила умирающую проглотить лекарство, причем действовала настолько хладнокровно, будто проделывала такое каждый день.

Эмилия обиженно повернулась на бок. Маша уставилась на ее спину.

– Скоро полегчает, – сказала Вика. – Если что-то случится, мы неподалеку. Зря не будите, ладно?

Они со Златой покинули импровизированный лазарет. Маша, проигнорировав удивленный взгляд подруги, направилась за Марком. В коридоре он взял ее за руку. Было нечто особенное в том, чтобы идти бок о бок, прикасаться к нему, болтать о мелочах. В неотремонтированном крыле пришлось ступать друг за другом, но даже тогда парень не отпустил ее ладонь. Рядом с ним страхи исчезли.

Очутившись в комнате, Маша сняла куртку, разулась и легла вместе с Марком, устроила голову на крепком плече, посмотрела в его лицо, нежно провела по скуле.

– Это значит «да»? – спросил Марк, повернув голову.

Их взгляды встретились, кончики носов почти соприкоснулись.

– Точно, – улыбнулась Маша и, замявшись, проговорила: – Хотя первые дни ты вел себя как придурок, а после реакции на поцелуй я решила, что тебе на меня плевать.

– Прости. Я, как дурак, запутался и, чего скрывать, испугался, что снова испорчу тебе жизнь.

– Зря. В прошлом я обещала, что приму тебя любым, не врала и не приукрашивала. Всегда есть и будут плохие периоды, главное – преодолевать их. Ты ведь хочешь этого?

Марк ответил утвердительно, мягко поцеловал и обнял ее, прошептав:

– Я очень по тебе скучал, – смутившись, он продолжил: – Некому было отправлять мемы.

Маша усмехнулась:

– И песни. Только почистила плейлист, теперь снова придется добавлять.

– Как раз альбом вышел.

Марк увлеченно рассказывал о любимом рэпере, включал понравившиеся треки. Маша слушала с интересом, и хотя по коже не пробегал электрический разряд, в животе не трепыхались бабочки, а сердце билось спокойно, она чувствовала невероятное тепло, будто этот человек был для нее уютным домом, целым миром и одновременно простым парнем, всегда знавшим, как ее развеселить и поддержать.

* * *