Последняя осень

«Явлений, дел, событий груда…»

С.З.

«Явлений,

                дел,
                        событий груда…»
Поверь, здесь много чепухи.
Ну, разве пишутся стихи
Так прозаически,
Так грубо?

Пустого слова,

                      с виду броского,
Написанного впопыхах,
Ты не найдешь у Маяковского
В публицистических стихах.

Еще смешней в стихах лирических

Похожим быть на петуха.
Ведь сила строчек поэтических
Совсем не в громкости стиха.

…Ты называешь солнце блюдом —

Оригинально. Только зря:
С любою круглою посудой
Светило сравнивать нельзя!

Зачем же с вычурностью скучной

Писать крикливым языком?
Пусть будет стих простым и звучным.
И чувство пусть клокочет в нем!

* * *

«О чем шумят друзья мои, поэты…»

О чем шумят

Друзья мои, поэты,
В неугомонном доме допоздна?
Я слышу спор.
И вижу силуэты
На смутном фоне позднего окна.

Уже их мысли

Силой налились!
С чего ж начнут?
Какое слово скажут?
Они кричат,
Они руками машут,
Они как будто только родились!

Я сам за все,

Что крепче и полезней!
Но тем богат,
Что с «Левым маршем» в лад
Негромкие есенинские песни
Так громко в сердце
Бьются и звучат!

С веселым пеньем

В небе безмятежном,
Со всей своей любовью и тоской
Орлу не пара
Жаворонок нежный,
Но ведь взлетают оба высоко!

И, славя взлет

Космической ракеты,
Готовясь в ней летать за небеса,
Пусть не шумят,
А пусть поют поэты
Во все свои земные голоса!

1962

Ленинград

* * *

«Мой чинный двор зажат в заборы…»

Мой чинный двор

                            зажат в заборы.
Я в свистах ветра-степняка
Не гнал коней, вонзая шпоры
В их знойно-потные бока.
Вчера за три мешка картошки
Купил гармонь.
                        Играет — во!
Точь-в-точь такая, как у Лешки,
У брата друга моего.
Творя бессмертное творенье,
Смиряя бойких рифм дожди,
Тружусь.
              И чувствую волненье
В своей прокуренной груди.
Строптивый стих,
                          как зверь страшенный,
Горбатясь, бьется под рукой.
Мой стиль, увы,
                        несовершенный,
Но я ж не Пушкин,
                            я другой…
И все же грустно до обиды
У мух домашних на виду
Послушно, как кариатиды,
Стареть в сложившемся быту.
Ведь я кричал,
                      врываясь в споры,
Что буду жить наверняка,
Как мчат коней,
                        вонзая шпоры
В их знойно-потные бока!

1962

Ленинград

Соловьи