Последняя отрада

По-видимому, фрекен Торсен успокоилась. Она сблизилась с адвокатом и часто сидит с ним и заставляет его объяснять себе каждый угол, который он делает на своем чертеже. И в данном случае она поступает совершенно правильно, ибо адвокат несомненно вполне подходящий человек для нее: он спортсмен, у него есть состояние, и он не очень умен и здоров. Вначале фру Моли как будто не хотела примириться с тем, что эта парочка так много времени проводит вместе в гостиной: она то и дело входила туда под тем или иным предлогом, но, увы, едва ли фру Моли могла добиться чего-нибудь со своими синими ледяными зубами!

Наконец-то адвокат окончил свой чертеж и мог сдать его. Он то и дело заговаривал об одной игле на вершине Торетинда, на которую еще никто не всходил и которая манила и как бы ждала его. Фрекен Торсен была против этой затеи, а когда она ближе познакомилась с адвокатом, то ласково запретила ему это опасное восхождение. И он с улыбкой обещал ей быть послушным. Между ними царило такое нежное согласие.

Однако Синяя игла как бы дразнила адвоката и не давала ему покоя; он указывал фрекен Торсен на нее, когда они стояли на дворе, прищелкивал языком, и глаза его с вожделением устремлялись на эту иглу.

- Господи, мне стоит только посмотреть на нее, как у меня начинает кружиться голова, и я падаю,- сказала фрекен Торсен.

Адвокат воспользовался удобным случаем и поддержал ее, обняв рукой за талию.

Это зрелище произвело на Солема в высшей степени неприятное впечатление, да и вообще он высмотрел себе все глаза, подглядывая за этой парочкой. Раз как-то после обеда он решительно подошел к фрекен Торсен и спросил:

- Я знаю другую дорогу, хотите,- я покажу вам ее сегодня вечером?

Произошло всеобщее замешательство, фрекен Торсен несколько смутилась, но потом ответила:

- Дорогу? Нет, спасибо.- И она обернулась к адвокату и, уходя с ним, сказала: - Нет, на что это похоже!

- Что на него нашло?- удивился адвокат.

Солем отошел в сторону и улыбнулся, заскрежетав зубами.

Вечером Солем повторил эту сцену. Он подошел к фрекен Торсен и сказал:

- А я все насчет той дороги… пойдем мы, что ли? Но, как только фрекен Торсен увидала, что Солем направляется к ней, она сейчас же круто повернулась и хотела уйти. Однако Солем не останавливался ни перед чем, он пошел вслед за ней.

- Вот что я скажу тебе,- ответила, наконец, фрекен Торсен, останавливаясь,- советую тебе перестать быть наглым по отношению ко мне, иначе тебя выгонят отсюда…

Однако Солема не так-то легко было выгнать. Ведь он был проводником и носильщиком для туристов, а кроме того единственным постоянным работником в усадьбе. Наступала пора косьбы и под его присмотром должны были работать. Нет, Солема нельзя выгнать. К тому же другие дамы очень любили его; уже одна только могущественная фру Бреде могла спасти его единым словом. Весь пансион у нее в кармане.

Так из отставки Солема ничего не вышло, но с этих пор он стал держать себя несколько приличнее и вежливее. Однако он испытывал, конечно, те же мучения. Раз как-то около полудня он стоял в сарае, и я увидал, что он топором делает надрез поперек ногтя своего большого пальца.

- Что ты там делаешь?- спросил я.

- Да так, ничего, я только делаю метку,- ответил он с хитрой улыбкой.- Когда ноготь вырастет до этой метки, то…

Он остановился.

- Что тогда?

- Да просто меня уже здесь больше не будет,- ответил он.

Но я догадался, что он хотел сказать что-то другое, и я постарался выспросить его.

- Дай-ка посмотреть твой палец. Пометка не очень далека от конца ногтя; в таком случае тебе уже не долго оставаться здесь.

Он пробормотал:

- Ноготь растет очень медленно.

И он, насвистывая, ушел из сарая, а я принялся колоть дрова.

Немного спустя я опять увидел Солема; он шел по двору с кудахтающей курицей подмышкой. Он подошел к кухонному окну и спросил:

- Это из этих кур надо было взять?

- Да,- ответили ему из кухни.

Солем вошел в сарай и попросил у меня топор: ему надо было отрубить курице голову. Да, видно было, что он исполняет самые разнообразные обязанности, он был и швец, и жнец, и в дуду игрец,- одним словом, он был незаменим.

Он положил курицу на колоду и прицелился, но с курицей не так-то легко было справиться, она вертела головой и извивала шею, словно змея. Она перестала даже кудахтать.

- Я чувствую, как сильно бьется у нее сердце в эту минуту,- сказал Солем.