Последняя планета

Гармоди, бригадир, исполняющий обязанности главного офицера на «Ионе», уверял его, что последние данные свидетельствуют о том, что никакой серьезной опасности в ходе этой разведывательной миссии возникнуть не должно.

— По шкале агрессивности, зилонгцы находятся гораздо ниже нормального уровня. Скорее всего, они подвергнут его проверке, сочтут безопасным для себя и отпустят на волю.

«А сочтут ли они меня безопасным теперь?»

О'Нейл тронул струны арфы, что должно было означать тест на иронию.

— Сможете ли вы оценить вероятность счастливого исхода в этом случае?

Гармоди, пожимая могучими плечами, хмурил скуластое лицо, потом пробормотал:

— Между шестьюдесятью и семьюдесятью процентами.

О'Нейл расхохотался. Фиджеральд, Гармоди и даже святейший Потридж просто гадали на кофейной гуще.

Надвигались сумерки, и вместе с ними усиливались нежные ароматы и свежесть. Прерванные фантазии вновь одолели Симуса.

«Это замечательное место для настоящего медового месяца с настоящей женщиной. Уверен, что это благоухание не вызовет у нее отвращения.»

Воображение упорно возвращало его к ее восхитительной груди, к предмету, навстречу которому его сердце было всегда раскрыто. И как много всяких приготовлений и ухищрений создано для того, чтобы продлить удовольствие.

«Ты овладеваешь женщиной здесь, среди этого благоухания. Потом мы вместе возвращаемся на Тару, на которой никогда не были. Возможно, она забеременеет на Зеленых Холмах…

А потом мы отправимся на Землю, и твой ребенок появится на свет на планете-прародительнице на берегу Зеленого озера.

Это будет замечательный медовый месяц. Все путешествия сольются в одно.»

Он бегло оглянулся вокруг.

«После того, как мы поженимся, ничего предосудительного не будет в том, чтобы чередовать молитвы с занятиями любовью.»

Благодаря созданию около полутысячелетия назад транзитных станций, Тара находилась на расстоянии двухнедельного путешествия от Земли.

Даже если монтировать станцию из элементов, хранящихся в трюмах «Ионы», здесь, на Зилонге, это путешествие от Зилонга до Земли займет не более двух месяцев.

И, несмотря на то, что в эпоху между двумя Великими Освоениями транзитные путешествия не пользовались популярностью, на таранцев, неисправимых кочевников это не распространялось.

Главный закон Ордена гласил, что ни один паломник не имеет права вернуться на Тару или Землю до тех пор, пока его монастырь не найдет пристанища на другой планете. После того, как монастырь будет основан, посещения разрешались, но только с религиозной или образовательной целью.

«Ей-Богу, ничего другого у меня в голове нет — только религия и только образование.»

Кораблям паломников мудро запрещалось поддерживать контакты с планетами, которые они покинули. Это делалось с целью сохранения канонических обязательств перед Орденом (как, например, участие в Римских выборах Святой Настоятельниц).

Зилонг, без сомнения, был еще более изолирован. Кроме странствующих космических бродяг они не видели никого. Они не поддерживали контактов с миром, который основатели Зилонга покинули около тысячелетия назад. Это был их выбор.

Святая Настоятельница брезгливо кривила аристократический рот, говоря о коррупции на Земле. У нее не было заблуждений относительно человеческой природы.

— Симус, разложение заложено в генах и не связано с местом обитания. Ты согласен?

Конечно, он согласился, хотя и не знал ни Тары, ни Земли. Рожденный во время скитаний, он изучал эти планеты по картинкам. Ему посещение Старых Миров казалось таким же замечательным делом, как любовь стоящей женщины.

Он был поглощен своими мечтами и чуть не пропустил зилонгский патруль. Они бесшумно крались по джунглям. О'Нейл узнал о их приближении до того, как услышал.

Его довольно притупленное физическое чутье, — притупленное по сравнению с выдающимися способностями Настоятельницы, — позволило ему установить приближение пяти «существ», встревоженных и обеспокоенных, но не враждебных. Старый болтун Потридж настаивал на том, что они будут гуманоидными.

— В чем-то они будут, конечно, биологически отличаться от нас, после сотен лет самостоятельного развития, — говорила на инструктаже Фиджеральд, — но, возможно, не настолько сильно, чтобы была исключена возможность скрещивания. — И добавила с легкой иронией: — Так что не чувствуй себя обязанным экспериментировать в этом направлении.

«Существа», возможно, были гуманоидами. А что касается продолжения рода, этого вечного и достойного похвалы занятия — все это начисто вылетело из головы Симуса О'Нейла, пока он напряженно ждал встречи с ними.

«Я не астролог, не исследователь. Я — солдат и поэт, черт возьми! Какого дьявола я здесь делаю? Неужели мне так важно, прикончат ли меня гуманоиды «просто встревоженные» или «враждебно настроенные»?»

Зилонгцы бесшумно выскользнули из джунглей. Беспокойство Симуса немного улеглось. Они не производили жуткого впечатления, и скорее были так же напуганы, как и он.

— Нормальное явление. Все друг друга боятся, — это он сказал громко вслух.

Зилонгцы, словно оцепенев от его голоса, остановились, как вкопанные.