Последняя планета (сборник)

Рейнджеры провели день, проверяя свое снаряжение и занимаясь мелким ремонтом. Одежда становилась проблемой... разве что они последуют примеру аборигенов и будут носить звериные шкуры. Картр подумал о приближающемся холодном времени года. Может, переселиться южнее? По-видимому, ради закатан это нужно будет сделать. Он знал, что холод вызывает у рептильного народа оцепенение, которое постепенно переходит в спячку.

Они парами следили за аборигенами и доставляли всю информацию Зикти, который собирал ее с таким видом, будто готовил научную работу.

— Среди них несколько разновидностей, — заявил он однажды вечером, когда Филх и Смит, дежурившие в этот день, закончили свой доклад. — Ваши желтоволосые белокожие люди, Картр, только одна разновидность. А Филх наблюдал клан темнокожих черноволосых...

— Судя по легкой одежде и незнакомым вещам, они из другой, более отдаленной местности, — добавил тристианец.

— Странно. Такие различные расы на одной планете. Жаль, что я не занимался углубленно психологией гуманоидов, — продолжал историк.

— Но все они очень примитивны. Этого я не понимаю, — удивленно произнес Смит, приканчивая последнюю ложку еды. — Город был построен — и оставлен в полной готовности — людьми с высокоразвитой технологией. А аборигены живут в палатках из звериных шкур, носят на себе шкуры и боятся города. И готов поклясться, что глиняная посуда, которой они сегодня торговали, сделана вручную!

— Мы понимаем это не больше вас, мой мальчик, — ответил Зикти. — И не поймем, если не проникнем в туман их истории. Если они и владели какими-то технологическими знаниями, то давно их забыли. Может, сознательно запретили все, связанное со священными «богами», возможно, в результате общего упадка цивилизации — можно придумать много объяснений.

— Может, это потомки рабов, оставленных здесь улетевшими хозяевами? — вступил в разговор Рольтх.

— Такой ответ тоже возможен. Но обычно высокоразвитая цивилизация не знает рабства. Рабы должны были бы смотреть за машинами, а у жителей города этим занимались роботы.

— Мне кажется, — начал Филх, — что на этой планете однажды должно было быть принято решение. И некоторые приняли одно решение, а другие — другое. Некоторые улетели, — он когтем показал на небо, — остальные предпочли остаться, жить близко к природе и постепенно впали в дикость...

Картр выпрямился. Что ж, пожалуй, это верно! Люди, делающие выбор между звездами и землей! Да, возможно, именно так и было. Именно потому, что он сам не так давно ушел в космос, он понимал такую возможность. И, может быть, именно потому, что народ Филха сам стоял перед таким выбором, принял решение и сейчас отчасти о нем сожалеет, тристианец первым сумел разгадать загадку.

— Упадок, регресс... — вмешался Смит.

Но Зацита покачала головой.

— Если живешь только машинами и мечтой о власти, тогда да. Но, возможно, те, что остались, избрали лучший образ жизни.

Картр ухватился за эту мысль. Может, пришло время и его народу сделать выбор, который уведет их далеко от прежних дорог... или только назад...

Время тянулось медленно. Наконец аборигены начали расходиться. Прождали еще пять часов после ухода последнего клана, чтобы быть уверенными, что не встретятся со случайно задержавшимся. И наконец в середине дня они спустились по склону и прошли между еще дымившимися кострами и остатками лагеря.

У основания лестницы, ведущей к портику здания, они оставили мешки и тюки. Двенадцать широких ступеней с протертыми за тысячи лет углублениями вели вверх. На лестнице виднелись следы недавнего пребывания аборигенов. Они поднялись по ступеням и прошли между мощными колоннами.

Внутри было бы темно, если бы строители здания не покрыли его центральную часть прозрачным материалом. Медленно, компактной группой прошли они по проходу в середину огромного зала. На три стороны от них расходились секции сидений, разделенные узкими проходами. На спинке каждого массивного кресла из какого-то прочного материала, неподвластного времени, был вырезан символ. С четвертой стороны находился помост с такими же креслами, причем центральное было поднято над остальными.

— Вероятно, правительственное здание, — предположил Зикти. — Здесь сидел президиум. — Он указал на помост.

Картр осветил фонариком символ на ближайшем к нему кресле. И застыл, не веря своим глазам. Потом осветил следующее сиденье, и следующее. И начал читать символы, которые знал так хорошо!

— Денеб, Сириус, Ригель, Капелла, Процион. — Не сознавая этого, он почти кричал, как будто производил перекличку... такая перекличка не звучала в этом зале уже больше четырех тысяч лет. — Бетельгейзе, Альдебаран, Полярная...

— Регул, — отозвался Смит с другой стороны зала. В его голосе звучало то же крайнее возбуждение. — Спика, Вега, Арктур, Альтаир, Антарес...

Теперь вступили Рольтх и Дальтр.

— Фомальгаут, Альфард, Кастор, Алгол...