Последняя просьба

Аллен (хрипло рассмеявшись). О, это сложный вопрос! На него не ответишь с пересохшим горлом. Ну! Ты ведь хочешь услышать честный ответ?

Дэвид. Налей ему, Джордж.

Джордж подходит к бару, открывает его. Плеснул в рюмку.

Аллен. Больше. И поставь бутылку на стол. Твой дом не единственное место в Нью-Йорке, где можно напиться.

Джордж ставит на стол бутылку и рюмку. Аллен пьет, дрожащей рукой снова наполняет рюмку, выпивает. Пьяно покачнулся. Дэвид поддерживает его.

Пусти! (Вырывается, слегка задев раненую руку Дэвида, опускается в кресло.) Да, ответ… Ты не понял еще? Нет?… Ты думаешь, я им нужен такой?

Джордж не отвечает. Аллен пьяно хохочет, снова наполняет рюмку.

Джордж (кладет руку на плечо Аллену). Не пей больше.

Аллен. У тебя есть что-нибудь покрепче? Чтобы забыть… все эти тридцать лет. Или те двадцать девять, что были до них. И те, и другие не могут ужиться в одной голове. Есть у тебя?

Джордж молчит.

(Пьет.) Сегодня я устроил себе праздник. Моя книга! Я вырывал из нее страницы и бросал с двадцать шестого этажа. Они планировали, как последние листья, упавшие с мертвого дерева. Туда-сюда… туда-сюда… А прохожие останавливались, ловили их, читали, комкали, плевались – еще бы, ведь это даже не было рекламой стирального порошка. Джордж, дай мне такое лекарство, чтобы меня свезли в Аризону. Чтобы я не двигаясь лежал в лечебнице рядом с сыном. Дай мне такое лекарство, Джордж. (Затихает.)

Рев пикетчиков становится громче. Снова слышны все те же выкрики.

Дэвид. Уезжайте отсюда, Джордж. Куда угодно. Во Флориду, в Калифорнию. Это только начало.

Джордж. Никуда я не уеду. Выдержу.

Дэвид. А Марта?

Джордж (не сразу). Что Марта?

Марта сидит неподвижно. Дэвид с болью смотрит на нее, переводит взгляд на Джорджа.

Дэвид. Выдержать можно все. Нищету, голод, это купленное безумие за окнами. Все можно выдержать, если оставаться самим собой. А они уже изуродовали нас. Тебе не кажется, Джордж?

Джордж молчит. В комнату медленно входит Фред. Молча останавливается у дверей. Все оборачиваются к нему.

Пауза.

Фред. Сегодня… час назад… в клинике Редстауна умерла Сьюзен.

И в это время за окнами нестройный хор пикетчиков затягивает песню, ту самую, которой встречали Марту друзья Джорджа: «Америка, ты прекрасна». Все присутствующие застывают. И вдруг на диване начинает биться в истерике Мери.

Мери. Боже мой!… За что?… Мне страшно… Страшно…

Дэвид бросается к Мери.

Джордж. Уведи ее. В кабинет.

Дэвид, здоровой рукой обняв Мери, уводит ее из комнаты.

Мери. Как ты мог допустить? Как?… Мои девочки! Что с ними будет?…

Дэвид и Мери скрываются в кабинете. Фред молча опускается в кресло. Джордж наполняет рюмку, ставит ее возле Фреда.

Фред. Ей даже не успели сделать пункцию. Только положили на стол. И вдруг… Она знала, она сказала, что если с ней что-нибудь случится, ты объяснишь мне. Они что-нибудь не так сделали, эти врачи?

Джордж. Они ни при чем. Это страх. Она умерла от страха.

Фред опускает голову – так не видно Джорджу его слез. Неожиданно Аллен, пошатываясь, встает, направляется к окну, вытаскивая что-то из кармана пиджака.

Аллен. Поете?… Сволочи! Я вам заткну сейчас глотки.

В руке Аллена пистолет. Джордж бросается к нему, хватает за руку.

Джордж. Ты сошел с ума. Они прикончат тебя. И всех нас вместе с тобой.

Аллен вырывается, убегает в другую комнату, Джордж за ним. Слышится звон разбитого стекла. Вздрагивает неподвижно сидевшая Марта. Фред поднимает голову, смотрит на нее.

Фред. Вы довольны?

Марта. Чем?

Фред. Результатом! Вам немало удалось натворить дел за этот… медовый месяц!

Марта. Мне?