Последняя республика-2(Главы 27,28)

В ноябре 1931 года Берия становится первым секретарем ЦК КП Грузии, т.е. полноправным властителем солнечной республики, а в декабре Деканозов становится секретарем ЦК КП Грузии по транспорту. В следующем году Берия – повелитель всего Закавказья, соответственно Деканозов у него в правительстве. Под крылом Деканозова – транспорт, торговля, снабжение, пищевая промышленность, распределение материальных и финансовых потоков.

В конце августа 1938 года Сталин перебрасывает Берию в Москву и назначает первым заместителем Наркома внутренних дел, начальником Главного управления государственной безопасности – ГУГБ НКВД. А на 5-й отдел ГУГБ Берия поставил Деканозова. 5-й отдел ГУГБ в те славные времена – это вся разведка НКВД за рубежом.

В ноябре того же года Берия – нарком НКВД. Деканозов – зам начальника ГУГБ.

З мая 1939 году Сталин сменил все руководство Наркомата иностранных дел, назначив Молотова наркомом, а Деканозова – его заместителем. Впервые за 20 лет Деканозов оказался вне официального подчинения Берии. Понятно, что их отношения при этом никак не изменились. Молотов был одним из самых опасных соперников Берии в борьбе за власть. Молотов по своему положению был выше Берии, зато в окружении Молотова оказался верный бериевиц Деканозов, а в окружении Берии верного молотовца не было.

В ноябре 1940 года Сталин отправил Деканозова полномочным представителем СССР в Германию с сохранением за ним должности заместителя Наркома иностранных дел.

Далее Деканозов до самой смерти Сталина оставался как бы вне подчинения Берии, но по существу это был самый твердый бериевиц. После смерти Сталина Берия немедленно вернул Деканозова под свое начало и отправил в Грузию расправляться со всеми своими личными врагами. Вскоре, правда, Берия сорвался в бездонную пропасть кремлевских интриг. Деканозов – следом. Их и расстреляли в один день.

Но вот чудеса: 21 июня 1941 года Берия якобы жаловался Сталину на поведение советского посла в Берлине, т.е. на своего верного Деканозова, который якобы бомбардировал его дезинформацией. Берия якобы предлагал Сталину Деканозова снять и примерно наказать.

А я повторю: хотя Деканозов и был вернейшим и несгибаемым бериевцем, но в 1941 году по своему положению просто не имел права «бомбардировать дезинформацией» Берию, который отвечал за внутренние дела, а за внешние не отвечал, в подчинении которого Деканозов в тот момент официально не состоял.

И если уж действительно Деканозов надоел Берии своими докладами, то можно было по старой дружбе шикнуть-гаркнуть: Вовочка, уймись, надоел!

Но жаловаться Сталину на своего вернейшего и ближайшего сподвижника, это ли не сумасшествие? Требовать от Сталина смещения своего человека, внедренного в окружение Молотова, это ли не верх безумия?

5.

Лихие ребята, которые сотворили сей «документ», историю знали не шибко. Но и те, кто сей «документ» запустил «в научный оборот», тоже особого интереса к истории Отечества не проявили. А следовало бы знать, что 1 мая 1941 года в Москве случилось нечто чрезвычайное и никем до сих пор не объясненное.

При Сталине перечисление вождей шло не по алфавиту, как было принято после него, а в порядке места, занимаемого на кремлевском Олимпе. При этом самого Сталина называли отдельно: «На трибуну поднимаются товарищ СТАЛИН и товарищи Молотов, Маленков, Каганович…»

Порядок перечисления вождей был барометром исключительной чувствительности. Иногда места вождей в иерархии могли меняться по несколько раз в сутки. На утреннем заседании съезда какой-нибудь Микоян мог быть пятым в списке, а на вечернем заседании – уже восьмым. А на следующее утро он мог подняться, а мог и упасть еще ниже. Карьеристы всех оттенков и мастей внимательно и ревниво следили за положением вождей в списках. Не хуже, чем менялы за курсом валют.

И появлялись вожди на публике только в том порядке, который определил товарищ Сталин. Каждый сверчок знал свой шесток. Рассадка и расстановка вождей на официальных церемониях подчинялась строжайшей регламентации. Любой царский распорядитель церемониями позавидовал бы. И опять же, после каждого публичного появления вождей прохвосты всех рангов и калибров внимательно рассматривали первую страницу «Правды», определяя и оценивая, кто есть кто и кто ест кого.

Принимая все это во внимание, откроем газету «Правда» от 2 мая 1941 года. Кто должен быть на трибуне мавзолея? Правильно: товарищ Сталин, члены Политбюро и Нарком обороны СССР Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко, который принимал военный парад.

А кого еще мы там, протерев глаза, внезапно обнаруживаем? Правильно: Деканозова Владимира Георгиевича. И где? Рядом со Сталиным. По правую руку.

Военные парады на Красной площади проводились дважды в год – 1 мая и 7 ноября. Никогда, ни раньше, ни позже ничего подобного не было.

У Сталина в Центральном комитете – сотня ближайших соратников. Но ни одному из них хода на трибуну мавзолея не было. Не вышли рангом и рылом.