Последняя секунда Вселенной

Слово «SERAPHINIANUS» расшифровывается как Strange and Extraordinary Representations of Animals and Plants and Hellish Incarnations of Normal Itemsfrom the Annals of Naturalist / Unnaturalist Luigi Serafini. Это переводится на русский как «Странные и необычные представления животных, растений и адских воплощений нормальных вещей из глубин сознания натуралиста / антинатуралиста Луиджи Серафини». Также фамилия автора по-итальянски и слово seraphinianus по-латыни означают «серафимский», а серафимы были в иудейской и христианской традиции высшим ангельским чином.

На создание этой книги Луиджи Серафини вдохновил тот самый Манускрипт Войнича, рассказ Хорхе Луиса Борхеса «Тлён, Укбар, Орбис Терциус», творчество Иеронима Босха и Маурица Эшера.

На собрании Общества библиофилов Оксфордского университета 11 мая 2009 года Серафини заявил, что в его Кодексе нет скрытого смысла, а написание его скорее похоже на автоматическое письмо. Автор хотел, чтобы его алфавит передавал читателю то же ощущение, что испытывает ребенок, не умеющий читать.

Математика, кстати, тоже язык. Язык, который описывает Вселенную.

Википедия говорит, что язык математики – это графическая система обозначений, служащая для изложения абстрактных математических идей и суждений в человеко-читаемой форме.

Математика как язык использует числа, буквы, знаки арифметических действий, иные символы для записи математических предложений. Правило «от перемены мест множителей произведение не меняется» можно записать с помощью математического языка так: a×b = b×a.

В своей статье «Математика как язык и метод» Владимир Зорич говорит, что математический язык позволяет нам перевести наш вопрос на специальный язык, при этом отбрасывая все второстепенное. При этом он дает нам не просто новую знаковую систему, но и метод решения вопроса.

Французский математик и физик Жюль Анри Пуанкаре говорил: «Математика – это искусство называть разные вещи одним и тем же именем. В математике нет символов для неясных мыслей. Наука – это кладбище гипотез».

Доктор физико-математических наук и профессор МФТИ Александр Савватеев считает:

«Математику не выдумали. Математику пере-открыли или, можно сказать, открыли, немножко раздвинув завесу божественного замысла. То есть она вся на небесах, вся записана. Она есть, до нас есть.

[…]

Математика – это язык Бога, на самом деле. То есть ты пишешь какие-то странные символы, но за ними глубочайший смысл. То же самое происходит с религиозными текстами».

Математика – это не просто абстракция, она тесно связана с естественными науками, и одно не может существовать без другого.

Реальная и нереальная география

Я знаю, что многим читателям понравился мир-Библиотека. Но, увы, такой мир придумала не я, а Хорхе Луис Борхес в своем рассказе «Вавилонская библиотека». Я очень люблю его рассказы и вам тоже советую почитать.

А что же такое Перевременье? Никто не знает. Слово «перевременье» я умыкнула у Харлана Эллисона из странного и тревожного рассказа «Тварь, что кричала о любви в самом сердце мира». По-английски это слово звучит так: crosswhen.

«Там, в самом центре, из которого все исходит наружу и становится бесконечно сложнее, загадка симметрии, гармонии, равномерности, поющих удивительно слаженно в этом месте, где все началось, начинается, всегда будет начинаться. Центр. Перевременье».

Но началось все в Праге летом 2018 года Однажды ночью мне приснился город на рельсах. И я тут же начала писать про Аньесхеде. Само название города – это измененное название нидерландского города Энсхеде. Мост из второй главы – это отсылка к пражскому Карлову мосту. Этот город пропитан древней магией. Именно такой кажется мне и Прага.

Белый замок ведьмы на вершине горы – это Нойшванштайн в Баварии. С этого замка вроде как рисовали логотип Диснея.

Народ холмов появился, когда я поехала в Британию. Я путешествовала на север и смотрела, смотрела, смотрела на зеленые холмы, на высокие береговые обрывы, на вересковые пустоши.

Город, про который рассказывает ведьма пространства и времени, – это Киото. Я тоже случайно нашла тропинку в храм, а потом уже не смогла найти ни тропинку, ни храм, хотя несколько дней ходила по тем же местам в поисках.