Дрогнуло обветшалое, источенное червем тередо тело "Летучего Голландца". Посреди неподвижной бухты родилась огромная волна, медленно двинулась, скручиваясь в гигантский водяной столб. Обнажилось каменистое дно, на котором бились, задыхаясь, пучеглазые рыбы. Смерч, поднимая на гребне корабль, вырастал к небу. Окутанное клочьями пены судно замерло на мгновение. И распалось в прах...
Рванул ветер и развеял "Летучий Голландец"...
Мария с высоты водяного столба на миг увидела рассветную землю, далекие горы, голубые сады в золотистой тяжести плодов, сумрачные долины, виноградники в сизой дымке. И, захлебнувшись, низринулась вниз, в черно-зеленую пропасть...
Очнулась на колючем галечном берегу. Лежала неподвижно, боясь открыть глаза. Постепенно возвращалось ощущение тела - боль и холод. Мария застонала, поднимая тяжелую голову. Правая рука совсем онемела. Девушка попыталась пошевелить пальцами и не смогла - ее руку крепко сжимала другая рука, сильная, смуглая...
Рядом с девушкой, упав лицом на пестрые камешки, лежал капитан Ван-Страатен. Сквозь повязку на голове кровоточила старая рана.
Мария расцепила сведенные судорогой пальцы. Капитан вскрикнул и повернулся на спину. Солнечный свет ослепил его, он вскинул ладони к лицу. И вдруг резко сел, безумным взором обшаривая море. Потом вытянул дрожащие пальцы, внимательно посмотрел на них и прошептал:
- Почему?!
И тогда Мария, не дрогнув, произнесла ложь, которая одна только и могла сейчас поднять капитана на ноги:
- Потому что я люблю тебя...
Впрочем, может быть, это было пророчество.