Последняя сказка2

Двадцатый хотел было возмутиться, что при создании Фобоса ни одна Луна не пострадала, но не успел – его челюсть снова отвисла от удивления.

Впереди деревья вдруг расступились, и путники вышли на открытую местность – вершину огромного холма, внизу мерцающей серебряной лентой по долине протекала река, петляя и извиваясь, словно жизненный путь, за ней тысячами разноцветных огней горела гуляющая Ворожейка, отмечая праздник нового урожая.

Легкий приятный ветерок приносил с собой самые прекрасные обрывки музыки, громкого смеха и наивкуснейших жареных гусей. С ночного черного небосвода приветливо улыбалась полная яркая луна, вокруг нее водили хороводы огромные блестящие звезды, пьяные от собственной красоты.

Двадцатый встал, как вкопанный – сердце сжалось от восторга, около пары минут он был не в силах вымолвить ни слова, переводя свою круглые зеленые глаза то на серебряный шар луны, то на светящуюся ленту реки, то на гуляющую деревню. По небу яркой искоркой скользнула падающая звездочка – Двадцатый вздрогнул и очнулся.

– Что дремлешь ты под звездами, приятель?– Тилль из-за всех сил дергал его за ухо, – очнись скорей, в деревню поспеши! Иначе праздник мы весь так пропустим!

Двадцатый сделал робкий шаг вперед, в животе заурчало от голода – и он вспомнил про свою последнюю таблетку. Но нет, сейчас еще рано – эта таблетка на черный день, кто знает, сколько ему тут придется проторчать!

– А в городе есть аккумуляторы? – осторожно спросил он эльфа, – у меня Макса надо зарядить!

– Желаешь лошадь покормить? Иль починить железную повозку? – не понял Тилль.

– Кого? – переспросил Двадцатый, от такого непонимания он был готов что-нибудь сломать, – корабль свой я в лесу оставил! Система Макс! Аккумулятор сдох!

– Макс? То друг твой? Иль так тебя зовут? – испуганно ответил Эльф, – конь твой сдох?

– Зачем мне имя, если у меня есть номер! – возмутился парень, – Макс это мой корабль! В вашу дыру я прилетел на нем!

– О, как чудна твоя страна под двумя Солнцами лежащая! Там у повозок имена, а хозяев номера!

Двадцатый громко фыркнул, но так ничего и не ответил – сильнейшее любопытство и лютый голод манили его в деревню. С каждым шагом все меньше и меньше оставалось надежды на то, что у столь отсталой цивилизации есть пищевые таблетки. 

Глава третья, про первый ужин. Знакомство с местными

Путники, недоумевая над ответами друг друга, быстро прошли ржаное поле, тропинка причудливой летной побежала через сады и огороды. Там было тихо и спокойно – лишь иногда встречалось несколько запоздалых эльфов, с легким звоном летящих на праздник. Они парили в воздухе светящимися разноцветными звездочками, неся с собой крохотные корзиночки с нектаром или пыльцой.

– Вот здесь сверни! По той тропинке первый дом! – звонко командовал Тилль, сидя на плече у паренька, – ты голоден, наверно?

– Да так сильно, что тебя бы съел! – пожаловался Двадцатый, сжимая в кармане последнюю таблетку, – я умираю с голода!

– Так яблоко себе сорви! Ты возле яблони стоишь! – засмеялся эльф.

Двадцатый долго думал и вертелся, как свинья у апельсинов, возле небольшой кудрявой яблони, чьи ветви гнулись от спелых сочных плодов. Он был готов съесть все дерево сразу, но не знал с чего начать. Наконец, изумленный эльф объяснил оторопевшему парню, что такое яблоко и как его есть.

Когда почти все ветки были переломаны, Двадцатый все-таки смог сорвать одно, самое красное и наливное яблоко. Он, подозрительно понюхав плод, шумно его надкусил – во все стороны брызнул сладкий сок. Парень неумело, первый раз в своей жизни, принялся его жевать, полный сомнений и паники – божественно вкусно! Из его глаз покатились слезы – громко причмокивая, он поклялся, что ничего вкуснее еще не пробовал, боясь представить, сколько это может стоить – наверное, весь его корабль. 

– В твоем краю нет яблок, чужеземец? – хохотал эльф, – возьми же несколько! Снеси их своему царю! Да не забудь меня ты прихватить с собой – в твоей стране я вмиг разбогатею! Коль со смеху я раньше не помру!

– Не приведи системе, тебе оказаться на Земле, мой сказочный! – хмыкнул Двадцатый, – ждут тебя в лаборатории микроскопы и атомные расщепители!

Тилль вздрогнул – он тут же вспомнил, как на его глазах цветок и камень превратились в пыль. Сердце мучительно сжалось, а сломанное крыло пронзила острая боль.

– Остановись здесь на мгновение! – попросил Тилль, – сорви мне пару лепестков того невзрачного цветка!

Двадцатый с силой швырнул огрызок в кусты, жалея, что не успел его съесть, и наклонился к траве. Впотьмах он нашел маленький невзрачный василек с нежно-голубыми, словно капельки неба, лепестками.