Последняя схватка

Внутри была новенькая, идеально отглаженная форма полковника. Фуражка, чтобы не помялась, лежала в жесткой специальной коробке. Аято хотел, чтобы Храбров выглядел подобающим образом. Встречи с журналистами Олесю не избежать.

Спустя двадцать минут русич вышел из квартиры. На первый этаж он спустился по лестнице. Так надежнее. И хотя люди самурая наверняка присматривают за ним, осторожность никогда не помешает. Взять такси не составило ни малейшего труда. Где расположена стоянка, Храбров прекрасно знал. Землянин сел в темно-синий электромобиль и отчетливо произнес:

– Космодром «Центральный».

– Мигом домчу, – вымолвил воитель, оборачиваясь к пассажиру.

В первую секунду оливиец онемел. Недоверчиво покачав голов, мужчина спросил:

– Господин Храбров?

– Вижу, моя популярность за последние дни необычайно возросла, – иронично усмехнулся Олесь.

– Еще бы! – воскликнул таксист. – Яне пропустил ни одной передачи об экспедиции в систему Китара. Вы настоящий герой! В войне с насекомыми не до церемоний. Мерзких тварей надо безжалостно уничтожать. Трусы типа Маклина приведут человечество к гибели. Совету Союзу не хватает решительности.

Русич еще раз убедился в правоте Тино.

Обыватели сошли с ума. Средства массовой информации формируют общественное мнение. Они способны направить толпу куда угодно.

Кто владеет основными каналами вещания, тот и руководить страной. Тайная организация Байлота проделал гигантскую работу, чтобы склонить на свою сторону репортеров.

– Не стоит торопиться с выводами, – проговорил Храбров. – В правительстве есть разные люди.

– Вы напрасно их защищаете, – сказал водитель, трогаясь с места. – Вспомните в чем вас обвинили? В измене. Величайшая глупость! Уверен, это происки завистников. Фланкия погрязла в коррупции и казнокрадстве. Давно пора очистить властные структуры от преступников. Пусть добывают руду на Маоре.

Зерна нетерпимости, брошенные журналистами, упасли на благодатную почву. Имущественное и планетарное расслоение преодолеть до сих пор не удалось. Богатство маленькой кучки промышленников и банкиров вызывает раздражение и злость у миллионов аланцев, тасконцев и маорцев. Жизненный уровень простых граждан страны растет слишком медленно.

Много средств отнимает подготовка к войне. На строительство звездных крейсеров идут огромные деньги. Естественно страдают социальные программы. Расходы на образование и здравоохранение почти не увеличиваются. Но разве человека, еле-еле сводящего концы с концами, интересуют экономические трудности государства. Вряд ли... Своя рубашка ближе к телу.

– А как же Зенда Тиун? – после некоторой паузы произнес землянин.

– О, она особый случай, – вымолвил оливиец. – Зенда родилась и выросла в Морсвиле. Мы очень гордимся этим. Тиун вне подозрений. Ради жалкой пачки банкнот гетера никогда не унизится.

За разговором Олесь не заметил, как машина покинула город. Сейчас электромобиль несся по широкому четырехполосному шоссе. Сириус уже полностью поднялся над горизонтом, и пологие песчаные барханы пустыни Смерти окрасились в ярко-оранжевый цвет. На небе ни облачка. Привычная, до боли знакомая картина.

– Простите за назойливость, господин Храбров, – не унимался мужчина. – А, правда, что вы были наемником?

– Да, – честно ответил русич. – Три года. Затем бежал и скитался по Тасконе.

– Невероятно, – выдохнул водитель. – А говорят, чудес не бывает...

– Бывают, – с горечью сказал Олесь. – Правда, моя история грустная. Реки пролитой крови, боль, слезы и непрерывные битвы. На поле брани осталось немало друзей.

– Понимаю, – произнес таксист. – Я ведь до объединения планет жил в секторе чистых. Во время одной из стычек с «чертями» чудом уцелел. Спрятался в подвале разрушенного здания и отсиживался в нем двое суток. Едва не умер от жажды. А теперь на этом месте стоит роскошный торговый комплекс. Порой просыпаюсь и не верю, что мир вокруг меня изменился.

Впереди показалась вышка центра управления полетами. Резкий поворот направо и машина сбросила скорость. Электромобиль плавно вкатился на территорию космодрома. Огромный современный комплекс, ни в чем не уступающий аланским аналогам. Гостиницы, рестораны удобные залы ожидания. Примерно в полукилометре от пассажирской зоны располагались технические боксы: ремонтные мастерские, склады, резервуары с топливом. Там обычная предстартовая суета. На посадочной площадке три челнока.

Храбров повернул голову в сторону и невольно улыбнулся. Из-за прямоугольного двухэтажного строения торчал край уцелевшей защитной стены. «Центральный» настолько разросся, что давно поглотил внешнюю линию обороны. На фоне сверкающих в лучах Сириуса зданий из стекла и металла потрескавшееся бетонное сооружение выглядело дико и убого. Вот он – немой памятник жертвам Оливии! Десятки тысяч людей заплатили своими жизнями за освоение древней метрополии. Но результат налицо – некогда грязный и оборванный морсвилец, прятавшийся среди руин, теперь рассуждает о политике могущественного звездного государства. Удивительное превращение!