Последняя схватка. Армагеддон 2000. Ребенок Розмари

— Ладно, — согласился священник. — Тогда я вам кое- что расскажу. — Он прикрыл глаза. — Мы наблюдали вспышку трех звезд. Это были самые восхитительные минуты в моей жизни. Через две тысячи лет. Второе пришествие.

Кейт слегка расслабилась, пытаясь избавиться от страшных видений.

А потом мы бросились на Его поиски. Все было очень просто. Астроном указал нам точное место Его рождения. И мы нашли Его. — Священник замолчал на какое- то время. — У цыган.

Кейт всплеснула руками.

— Это самое красивое и чудесное существо, которое я когда-либо видел: цыганам не нужны свидетельства о рождении, потому-то Он остался жив. А все остальные несчастные младенцы, родившиеся в ту же ночь, были перебиты. Ради чего?..

— А ваш друг, монах, — вставила Кейт. — И он умер. Ради чего?

— Не только он, — мягко возразил де Карло.

— Разве был еще кто-то?

— О, да.

Кейт протестующе оторвала одну руку от руля. — Пожалуйста, не говорите мне. Я не вынесу больше.

— Да, я понимаю. Но есть еще кое-что… — И несмотря на возражения Кейт, священник рассказал ей о рождении Дэмьена, о камне, размозжившем голову младенца, и ужасном чудовище, извлеченном из утробы шакалихи.

— Чьей? — переспросила Кейт, резко повернувшись к де Карло и чуть было не выпустив руль из рук. Под одеждой она вдруг вновь почувствовала на своем теле его укусы и когти. Кейт передернуло, когда она вспомнила его животную похоть, тяжелое дыхание, его странные слова и звериный вой… Гнусная мерзость. Кейт захотелось выскоблить себя до крови, но она уже понимала, что никогда больше не почувствует себя чистой.

— Вот здесь, — указал де Карло. — Мы приехали.

Кейт затормозила, подождала, пока священник вылезал из машины, затем развернулась и направилась за Питером. Когда весь этот кошмар кончится, она заберет сына с собой, они уедут отдыхать. Она его обнимет и долго-долго не будет выпускать из своих рук. Пока не залечатся раны в их душах.

У ворот особняка охранник улыбнулся Кейт и доложил, что господин посол ожидает ее. Она даже не удивилась, ибо ничего на свете уже не могло больше удивить ее.

* * *

Часовня была погружена во мрак, но Питер видел все, что ему было нужно. Он уставился на крест и на Дэмьена, застывшего перед распятием.

— Итак, ты думаешь, будто победил, не так ли? — обратился Дэмьен к Христу. — Ты равнодушно наблюдал, как я истреблял вместо тебя сотни младенцев и даже пальцем не пошевелил, чтобы их спасти…

Дэмьен презрительно взглянул на распятие и обошел его, чтобы посмотреть в искаженное агонией и прижатое к кресту лицо.

— Эта твоя вечная игра. Кошки-мышки. На протяжении столетий. Ну теперь-то она закончилась. — Дэмьен взглянул на Питера. Потом подошел к нему, взял за руку и поднял глаза к потолку. — О, Сатана, возлюбленный отец мой, победа за тобой. Благодарю тебя за то, что ты отдал мне этого чистого отрока, и теперь я смогу встретиться с Назаретянином.

Дэмьен упал на колени, глядя в лицо Питеру и удерживая его за обе руки. — Я хочу, чтобы ты выслушал меня, Питер, — произнес он. — И слушай меня внимательно. Твоя мать на пути сюда. Она собирается забрать тебя у меня…

Питер замотал головой и бросился было бежать, но внезапно замер на месте.

— Нет, Дэмьен, не отдавай меня.

Дэмьен улыбнулся.

— Не беспокойся, с этого момента ты принадлежишь мне душой и телом.

Он коснулся лица мальчика и приподнял его подбородок.

— У этих христиан десять заповедей, — сообщил Дэмьен. — У меня — всего одна.

Питер кивнул. В коридоре послышались шаги, но Дэмьен даже не обернулся. Он впился взглядом в лицо Питера и не сводил с него глаз.

— Повторяй, что я говорю, и мы станем с тобой единым целым.

— Я обожаю тебя, — выдохнул Питер.

— Сильнее всех и превыше всех, — требовал Дэмьен.

— Сильнее всех и превыше всех.

— Сильнее самой жизни.

— Сильнее самой жизни.

Дэмьен вздохнул и склонил голову. В этот момент дверь распахнулась, на пороге появилась Кейт.

— Я здесь, чтобы поторговаться с тобой, Дэмьен, — бросила она.

Питер испуганно переминался с ноги на ногу. Но Дэмьен крепко держал его за руки.

— Где Он? — спросил Дэмьен, продолжая глядеть Питеру в глаза.

— Верни мне моего сына, и я отвезу тебя к Нему, — предложила Кейт.

Питер прижался к Демьену.

— Нет, Дэмьен, я не ее сын. Я принадлежу тебе.

Из груди Кейт вырвался стон. Дэмьен, услыша его, улыбнулся и, медленно повернувшись, посмотрел, наконец, на стоящую в дверях женщину.

— Веди нас к Назаретянину, — согласился он. — И тогда ты сможешь забрать Питера.

Мальчик весь съежился и снова замотал головой.

— Нет, Дэмьен, это уловка.

— Нет, ведь если она хочет вернуть сына, это не может быть уловкой.

Кейт кивнула и привалилась к двери, впившись взглядом в Питера, когда тот проходил мимо, ухватившись за руку Дэмьена. Она прикрыла глаза, будто желая вычеркнуть из памяти это кошмарное видение. Питер — ее единственный ребенок превратился в ее врага. Она не могла принять этого.

— Пойдем, — произнес Дэмьен.