Последняя ставка

– Но ты еще и Изида, – сказал звонивший и захихикал. – Я видел твое лицо, мама. У дамы червей и в линиях моих карт. Будь это не так, куда они привели бы?

Крейн поманил к себе Оззи и Мавраноса и, как только они оказались в кухне, написал карандашом на белой столешнице: «Псих из Бейкера. Карты. “Рыбалка”».

«Может быть, мы сможем что-то сделать, – возбужденно думал он. – Может быть, нам удастся спасти ее сына. Ради Дианы я могу и трезвым побыть».

– Мама, мне необходимо поговорить с тобою, – сказали в трубке. – Сейчас, как легко понять, я у телефона, но отсюда я отправлюсь в мой лас-вегасский ящик, где телефона нет, но там находится твой сын, привязанный скотчем к стулу. Это ящик Скиннера, вроде тех, где воспитывают голубей, играющих в кегли. Он находится за городом; нужно выехать из города по Боулдер-хайвей, пересечь Сансет-роуд и ехать дальше, пока справа не окажется заколоченная заправочная станция, а за ней начинается грунтовая дорога. Но мой ящик с дороги не видно.

– С моим сыном все в порядке?

– Он сказал, что его зовут Скэт. А настоящее имя – Аристаркус. С ним все хорошо, я не стал заклеивать ему нос. Я не сделаю ему ничего плохого, если ты сейчас приедешь поговорить со мной; если не приедешь, я отрежу ему голову и поговорю с тобой потом. – Он захихикал. – Какой-то тип пытался вчера утопить голову в озере Мид, представляешь? Озеро выпустило летучих мышей, и они прогнали его.

– Я приеду и поговорю с тобой, – торопливо сказала Диана. Ее рука, державшая трубку, касалась щеки Крейна, и он ощущал, что пальцы холодны.

– Я точно знаю, – продолжал голос, – сколько времени займет дорога от твоего храма Изиды, где ты находишься, до моего ящика, так что не вздумай обращаться в полицию. Если на нашей картине нарисуется полиция, я убью Аристаркуса. Но ты не станешь звонить им, и мы сможем поговорить. Ты встревожена всем этим, да и кто угодно встревожился бы. Я не хотел этого – не хотел тебя тревожить, – но я должен был сделать что-нибудь, чтобы ты согласилась поговорить со мною. По крайней мере, я не пришел к тебе вчера, правда? Вчера был мой день, и было бы невежливо прийти к тебе с перьями на голове.

«Муж», – написал Крейн. И приписал выше: «Привезет тебя».

Диана кивнула.

– Я не… я должна взять с собой мужа. Если он не поедет, то и мне не разрешит встретиться с… тобой.

Последовала продолжительная пауза, и Крейн уже подумал было, что все испортил, – парень мог просто повесить трубку.

Но тут он заговорил снова.

– Мой отец с тобой? – прозвучало из телефона.

Крейн оскалил зубы от растерянности, но тут же пожал плечами и кивнул.

– Да.

– Можно. Вы оба сейчас выезжаете. Время пошло.

Послышался какой-то треск и гудки отбоя.

Диана положила трубку.

– Поехали, Скотт, – сказала она.

– Поехали, – согласился Крейн, чувствуя себя напряженно от возбуждения, которое ощущалось чуть ли не как радость, несмотря на очевидный страх, обесцветивший и исказивший лицо Дианы. Он повернулся к Мавраносу: – Вы, парни, следуйте за нами, но держитесь поодаль. Мы поедем к какой-то грунтовой дороге, начинающейся от заброшенной бензоколонки, которая находится на Боулдер-хайвей после пересечения с какой-то Сансет-роуд, справа. Я суну пистолет под рубашку.

– Вы с ума сошли! – взвыл Ханс. – Я звоню в полицию! В случаях похищений всегда надо вызывать полицию, они подготовлены…

Морщинистое старое лицо Оззи исказилось, словно ему в глаза ударил до боли яркий свет.

– Диана, этот парень знал, кем был Скотт, и знает, кто ты такая: червовая дама, Изида или, по крайней мере, ее дочь. Не исключено, что он каким-то образом узнает, если ты обратишься к копам. В любом случае, полицейские на какое-то время задержат тебя в городе. А я серьезно думаю, что если ты останешься здесь, тебя убьют. И твоих детей тоже.

– Еще и сверхъестественное?.. – вспылил Ханс. – Ты еще и вообразила себя Изидой, египетской богиней? Дай-ка мне телефон.

– Я мать, – с нажимом ответила Диана. – Решение принимаю я. Я еду, и полиции мы ничего не сообщаем. И мы отправляемся немедленно.

Ханс покачал головой и несколько раз шумно вдохнул и выдохнул.

– Ладно, ладно! Ты мать, и ты так решила. Но, по крайней мере, я поеду с тобой. Я ведь твой муж, фактически, и, конечно, смогу вести переговоры куда эффективнее, чем этот тип.

Диана, уже подошедшая к двери, обернулась.

– Муж? Да какой из тебя муж?

Оззи указал на толстого мальчика.

– Оливер поедет с Архимедесом и мною.

Ханс принужденно хохотнул.

– Архимедес? Может, у вас в машине еще и Платон найдется? Пусть он ведет переговоры.

– Жди здесь, – распорядилась Диана вместо ответа. – Как только что-нибудь прояснится, я тебе позвоню.

И, не слушая продолжающихся возражений Ханса, все пятеро поспешили к машинам.

Ал Фьюно стучал зубами, его лицо опухло от слез, но, увидев людей, поспешно выходивших из одного из домов-дуплексов чуть дальше по улице, он вытер глаза рукавом шелковой рубашки.