Последняя страна

— Достаточно, сэр…

— Давай дальше…

— Окей. Граница между третьим и четвертым.

— Точнее…

— Пятьсот пятьдесят…

Колдфилд прицелился и еще нажал на спуск — как вдруг с пулеметом что-то случилось… или это с ним что-то случилось, только в поле зрения больше ничего не было, кроме пыли.

— Вот… ублюдок.

Он нырнул на дно укрепленной позиции. По нему не попало — но неожиданность…

— Сукин сын…

— Снайпер!

Да, черт возьми, снайпер. Самый главный враг пулеметчика, его можно сказать экзистенциальный противник. В отличие от пулеметчика — он стреляет только один раз.

И если даже он промахивается — то делает выводы, принимает поправку и второй раз — точно не промахнется.

— Видишь его?

— Нет!

— Валим… — приказал Колдфилд — третья позиция.

Она была менее удобна — но сейчас речь шла не об удобстве.

Сняв с бруствера пулемет и забрав остатки лент в мешках, они на четвереньках выбрались с позиции — и поползли. И когда до позиции оставалось футов десять — парень по фамилии Стенливилл — вдруг крикнул и зажал брызгающую кровью ногу.

— Вперед! Вперед!

Они ввалились в выкопанное в каменистой земле укрытие, и кто лежал на ком. Пахло кровью, и было очень скверное предчувствие, что игра только начинается. Этот сукин сын — пристрелялся и просто так не уйдет.

— Сукин сын, где он…

— Стэн, давай сюда ногу…

— Носок — приказал Колдфилд, разбираясь с пулеметом — найди его… И я его грохну. Только найди…

Носок — вытащил из чехла рыжей кожи призматический перископ и принялся осматривать местность.

— Видишь его…

— Черт!

Хлесткий удар, от перископа — полетели осколки.

— Гад…

— Он рядом, сэр… — сказал Барри Митчелл, спокойный и серьезный волонтер — он близко, ближе, чем мы думаем…

— Где рация?

Через потрескивания — они вышли на связь со штабом обороны города.

— Зулус один здесь, Дробовик, слышу вас… У вас там жарко, ребята…

— Дробовик, слушай меня внимательно. Вызываю отель — эхо, западнее свой текущей позиции. Моя текущая позиция — триста справа от ориентира шестью. Мне нужен отель Эхо, срочно.

Отель Эхо — так назывались снаряды с белым фосфором. Они появились недавно и прежде всего на флоте — но уже успели прижиться в пехоте и вызвать горячую и искреннюю ненависть всех повстанцев мира…

— Зулус, босс приказал приберечь отель эхо на крайний случай. Могу подбросить несколько фугасок, как понял…

— Черт бы тебя побрал, Дробовик. Давай по координатам, скорректирую.

Колдфилд сунул кому-то трубку, корректировать артиллерийский огонь — а сам, приведя в порядок пулемет, застыл в готовности.

Пушкари попались веселые — первый снаряд горного орудия едва не вынес их позицию, дрогнула земля. Кто-то — заорал в трубку, используя самые непристойные выражения, какие и в шахте не услышишь. Колдфилд — сложив сошки, выставился на самый бруствер.

Ну же. Ты смелый парень — давай!

Он послал очередь, потом еще одну. Пуля снайпера ударила правее, в самый бруствер. Видимо, артобстрел все таки бил по нервам… хотя еще вопрос — кого больше. Он снова выпустил очередь, длинную — и на сей паз ударило совсем рядом. Но и он засек: слева, и намного ближе, чем он думал. Покрепче взявшись за приклад, он нажал на спуск и стрелял, пока не закончились боеприпасы в ленте. Ответного огня не было…

* * *

Настоящая атака — началась примерно через час.

До этого — они только концентрировались на промежуточном рубеже, а тут — бросились в атаку все разом. И они были близко… футов с трехсот, не больше…

Два пулемета, ротный и крупнокалиберный — не замолкали не на минуту. Они меняли стволы и снова стреляли. Меняли пулеметные ленты… к счастью, пока они оставались, хотя и уходили одна за одной. Как они и предполагали, боевики скрытно подтянулись на рубеж атаки, представлявший собой почти сухой водовод — а потом бросились в атаку.

Их позиция — давно была раскрыта и менять ее, под шквальным огнем было сущим самоубийством. Оставалось только стрелять. Сохраняй спокойствие и продолжай стрелять. Вот и все, что тебе скажет сержант в таком случае. Но им — все же удавалось пока удерживать позиции…

Потом — справа от их позиции взлетел фонтан земли и камней, не такой, как от мины — но и не такой как от обычной пули. Юсуф, один из немногих в САС, кто пришел из Индии, бывший снайпер хайберских стрелков крикнул: справа! — но его не услышали за грохотом боя. Следующая пуля крупного калибра — снайпер увидел попадание и сделал поправку — ударила прямо в крупнокалиберный пулемет. Гордон Колдфилд как раз вел огонь, когда что-то сверкнуло — и пулемет как разорвался в его руках…

Бывший пулеметчик пулеметного полка Гвардейской бригады — пришел в себя через минуту с небольшим. Левый глаз видел, а правый был как во тьме, руки тоже как отнялись, и все чертовски болело. Рядом — были какие-то ботинки, ротный пулемет, видимо, единственный у них оставшийся — не затыкался ни на секунду, сек длинными очередями — а рядом с ним работали автоматы. Это означало, что все чертовски хреново и боевикам удалось подобраться совсем близко. Ярдов на пятьдесят — только на этой дистанции огонь пистолетов-пулеметов имел какой-то смысл.