Последняя тайна

На выстрелы по узкой лестнице, ведущей из ателье на антресоли, где была устроена жилая комната, сбежала довольно еще молодая темноволосая женщина. За юбку ее цеплялись трое детей — мал мала меньше. Это была сожительница Беллини Джаннина или Нина, как называли ее все, кто знал.

Она кинулась к распростертому телу фотографа и, увидев, что он мертв, подняла его пистолет и направила на убийцу.

Сантино, схватив Нину за руку с оружием, попытался повернуть ее так, чтобы выстрел пришелся в голову убитого. Однако ему это не удалось: раздался выстрел, но пуля ушла в потолок. Видя, что ему не справиться с рассвирепевшей женщиной, Сантино бросился вверх по лесенке, на которой в ужасе застыли дети, схватил на руки громко ревущую двухлетнюю Франческу и, прикрываясь ребенком, устремился к выходу. С порога Сантино крикнул женщине:

— Нина, если хочешь, чтобы твой ребенок остался жив, говори, что Беллини застрелила ты. Обо мне ни звука и найди фотографии, которые прятал твой муж. Не найдешь — никогда больше не увидишь девчонку.

Нина, застыв от ужаса, смотрела на похитителя, не в силах произнести ни слова. К ней жались двое детей — мальчик и девочка — постарше.

Девочка на руках у Сантино продолжала громко плакать. Чтобы успокоить ребенка, сицилиец схватил любимую игрушку — пластмассовый цилиндр. Но игрушка мешала ему открыть дверь — обе руки у него оказались заняты. Тогда он поставил ее на тумбочку у выхода из ателье. Но, распахнув дверь, снова взял игрушку, сунул ее Франческе и скрылся с похищенным ребенком на руках.

— Нам надо бежать! — крикнула Нина мальчику.

Но не успел выбежать из ателье Сантино, как дверь снова распахнулась и на пороге выросла мужская фигура. Ликата разминулся с ним всего на какое-то мгновенье. Он осторожно, с пистолетом в руках, вошел в ателье. И встретил устремленный на него пистолет. Не слушая того, что ей говорил пришедший, Нина, обезумев от страха, была готова спустить курок. Она стояла широко расставив для устойчивости ноги и сжимая оружие обеими руками, чтобы не промахнуться.

Не обращая на нее внимания, Ликата склонился над лежащим на полу телом. Давиде понял, что опоздал — человек этот был мертв. Ликата сразу узнал в убитом того остроносого, что трижды выстрелил в него в гараже в Палермо.

Нина продолжала держать Давиде под прицелом.

— Это я убила его. Я! — без конца повторяла женщина.

Вырвать у нее пистолет оказалось не так-то просто. Ликате мешали и детишки — мальчик лет семи и девочка лет пяти, отважно бросавшиеся на помощь матери.

— Да не бойтесь меня, я не собираюсь причинять вам никакого вреда, — убеждал Ликата женщину.

Наконец до Нины, видимо, дошло, что пришелец и впрямь не сообщник Сантино, и она отбросила пистолет.

— Это я застрелила его вот из этого пистолета, — продолжала твердить женщина. Она не плакала, глаза у нее были широко раскрыты, взгляд словно застыл.

Давиде нашел в ателье телефон и вызвал полицию.

Не прошло и нескольких минут, как под вой сирен начали прибывать патрульные машины. Фотоателье заполнили люди в форме и в штатском. Ликата, поднявшись по лесенке, следил сверху за происходившим в фотоателье. Одни полицейские хлопотали возле тела убитого, другие допрашивали женщину, которая без конца повторяла одну и ту же фразу:

— Это я убила его… Я его застрелила…

Однако полицейских ее признание не убедило — было ясно, что Беллини убит не из того пистолета, что они нашли подле его тела. Из него был произведен лишь один выстрел, а фотографа убили тремя. Об этом они сразу же доложили прибывшему следователю прокуратуры Сильвии Конти.

— Кроме того, странно, — добавил пожилой сержант, — что эта женщина совсем не обращает внимания на своих детей. Словно позабыла о них.

Сильвия отдала первые распоряжения:

— Вызовите сотрудника детского приемника. Найдите какого-нибудь адвоката по назначению для арестованной. Пусть как можно скорее приедет в полицейское управление: задержанную мы отвезем туда.

— Но вряд ли в такое позднее время… — попытался возразить сержант Джуньи, постоянно сопровождавший судью.

— Адвокат необходим немедленно! Я хочу сейчас же допросить арестованную, — категорическим тоном произнесла Сильвия. Потом спросила: — Да, а где тот человек, который вызвал полицию?

— Он здесь, в жилой комнате, — ответил Джуньи.

Сильвия стала подниматься по лесенке и вдруг увидела перед собой Ликату. Удивление ее было безгранично.

— Давиде! — воскликнула она. — Что ты тут делаешь? Когда ты вышел из больницы?

— Сегодня утром, — спокойно ответил Ликата. — Убитый — это тот человек, который стрелял в меня в Палермо. Это фотограф Беллини. Я пришел с ним побеседовать, но кто-то уже опередил меня.

Сильвия вместе с Давиде отправилась в полицейское управление. В другой машине туда же доставили арестованную Нину и ее детей.

В кабинете Сильвии уже кипела работа. Ей доложили о результатах баллистической экспертизы. Налицо явное несоответствие — ясно, что в фотографа стреляла не Джаннина. Пуля, выпущенная из ее пистолета, застряла в потолке. Сильвия начала допрос, но женщина продолжала упрямо повторять, что Беллини убила она.