Последняя тайна рейха

Оборвались кусты. Основная дорога взбиралась на холм, водитель свернул с нее влево. Потянулись заборы заброшенного концлагеря. Сквозь дыры в них виднелись бараки. Одна из караульных вышек оказалась обитаемой. Там мерцал пулеметчик с «косторезом» на треноге. Втройне мило.

Концлагерь остался в стороне, машина въезжала на летное поле. Потянулись дощатые строения за железной изгородью, пустое кирпичное здание с выбитыми окнами. Но объект отчасти функционировал, работал контрольно-пропускной пункт.

Потанин перегнулся через борт, показал бумагу, выданную бароном. Солдат старательно все прочел, важно кивнул. Здесь шуток не понимали, все было серьезно.

Единственный на поле самолет стоял неподалеку, под навесом из маскировочной сетки. Не пришло еще время выводить его на взлетную полосу. Рядом с ним приткнулись топливозаправщик и пустой грузовик.

Охраны на поле хватало. Не меньше десяти эсэсовцев, вооруженных до зубов, прохаживались вокруг самолета, наблюдали за машиной, прибывшей на аэродром.

Водитель тут был не впервые. Он развернулся, подъехал задом к единственной двери, расположенной за левым крылом самолета. Двое техников в черных комбинезонах подтащили лестничный трап, установили под проемом.

Олег первым спрыгнул на землю и скомандовал:

— Двое к машине, двое в кузове! Вытаскивайте эти ящики и несите осторожно, как маму родную!

Самолет был явно не из последних разработок, самый обычный трехмоторный военно-транспортный «Юнкерс Ю-52», окрашенный в скучный серо-зеленый цвет. Немцы всю войну использовали его в качестве надежной рабочей лошадки. Увесистая нашлепка с пропеллером на носу делала машину узнаваемой и какой-то нелепой. В Испании ее называли «Индюшкой», в Германии — «Тетушкой Ю». Обычный средний самолет, не большой, не маленький. Девятнадцать метров в длину, размах крыльев — порядка тридцати. Подобных летательных аппаратов за годы войны фирма «Юнкерс» наштамповала порядка пяти тысяч. Характерный фюзеляж из гофрированного металла, экипаж — два или три человека; крейсерская скорость — всего лишь 250 километров в час. Самолет брал на борт 18 пассажиров и полторы тонны груза.

«Как-то маловато, — машинально подметил Олег. — Или сойдет, если из замка увозится лишь самое ценное? И зачем брать с собой восемнадцать человек? Достаточно взять десять, и тогда можно еще добавить барахла».

Полицейские стащили ящик с машины и тут же сели перекурить. Потанин начал орать как заправский надзиратель. Мол, в бою вы тоже, господа полицаи, передохнуть пожелаете?! Презрительно отворачивались эсэсовцы, стоящие в оцеплении. Подчиненные Олега неохотно выволокли из кузова второй ящик, понесли его к самолету. Поднимали они его тяжело, с матами-перематами.

Майор контрразведки СМЕРШ тоже влез в салон, не спрашивая ни у кого разрешения. Словно так и надо. Персонажей, желающих его остановить, не нашлось. Какого черта, человек выполняет свои обязанности!

Там было тесновато, торчали стальные кронштейны, макушка билась о технологические наплывы. Два ряда лавок вдоль бортов, подвесные штанги для парашютистов.

Эти лошадки, как ни крути, были многоцелевыми. Они возили грузы, личный состав, могли использоваться в качестве легких бомбардировщиков, сбрасывать десант на головы ничего не подозревающих тыловиков.

Полицаи волокли ящики в глубину салона, пристраивали их в хвостовой части. Там уже находилось с полдюжины единиц груза, таких же контейнеров, обитых железом. Кто-то споткнулся, работнички матерно переругивались, шипели друг на друга.

Потанин стоял в центре салона, держался за поручень, вертел головой. Дверь в кабину пилотов была приоткрыта, там возился человек в черной униформе, что-то подкручивал отверткой. Полицейские протащились мимо, спрыгнули на землю, отправились за следующим контейнером. Делать здесь было нечего, он все запомнил. Олег спустился по вибрирующему трапу, отошел в сторону, чтобы не мешать погрузке.

У шасси возился еще один техник. Он правил плоскогубцами кожух колеса, проверял давление манометром, вылез оттуда весь перепачканный, вытер рукавом лицо. Олег закурил, повертел в руках пачку, словно колеблясь, жестом предложил механику. Тот согласно кивнул, вытер руку о засаленный комбинезон и аккуратно взял сигарету.

— Проблемы с самолетом? — как бы между прочим поинтересовался Олег, высекая пламя из зажигалки.

Немец жадно затянулся, откашлялся и ответил:

— Нет, все штатно. Корыто старое, но еще полетает, пока не разобьется. А вот легкие у меня куда хуже, совсем ни к черту стали.

— Сочувствую. Наверное, зря я вам сигарету предложил, да? — пошутил Олег.

— Конечно, зря, — поддержал немец шутку. — Но вы поступили правильно. Долго еще грузить будете? — Он кивнул на полицейских, колдующих над багажом.

— Не знаю, — ответил Олег и пожал плечами. — Минут пять. Другой доставки сегодня не будет, только завтра. Пилоты торопятся улетать?