Последняя тайна рейха

Прибыв в свои роскошные апартаменты, он плотно притворил дверь и удалился в санузел. Пробка была удалена из горлышка бутылки без особых усилий. Он поставил емкость на пол, снял сапог, вооружился перочинным ножиком и стал отдирать подошву.

Глава 8

Концентрация темных сил в окружающем пространстве становилась какой-то неприличной. Он сидел у себя в комнате до глубокого вечера, гипнотизировал взглядом солдатский коньяк, потом собрался, выключил свет.

Олег выскользнул из комнаты в начале двенадцатого, пару минут стоял в полутемном коридоре, прислушивался. Малую толику доверия он заслужил, наблюдение с него сняли. В замке было тихо, народ спал. Потанин уже выяснил, что солдаты Бруннера прибыли для усиления периметра и внутри их нет.

Он на цыпочках спустился с лестницы, а дальше двигался короткими перебежками, подолгу стоял, проницал пространство. Спешить ему было некуда. Тише едешь — дальше будешь. Наконец Олег добрался до входной двери и слился с темнотой. Снаружи было тихо.

Он мог бы выйти, не таясь. Всякое бывает, подышать решил перед сном, покурить. Но такой план его не устраивал. Появится тут кто-нибудь, и тогда ему придется возвращаться в комнату и ничего не делать.

Потанин вышел на крыльцо, убедился в том, что во внутреннем дворе стояла тишина. Далеко в арке поблескивал огонек, не спала охрана на КПП. Оттуда доносились голоса, там перемещались тени. Скрипнула галька под ногами. Он замер, затаил дыхание. Из-за беседки вылупился силуэт часового. Служивый глухо покашливал, медленно протащился мимо и расплылся в темноте.

Подступившая ночь радовала советского контрразведчика плотными облаками. Они закрыли луну.

Олег на цыпочках перемахнул дорожку, пробежал по глинистому участку, затаился за фонтаном и снова ждал, пока глаза привыкнут к темноте. В этой части двора посторонних не было. Из мрака проявлялся контур грузовика.

Часовой добрался до своих товарищей на КПП и вступил с ними в беседу. Грех этим не воспользоваться.

Потанин на корточках отправился дальше, пересек петляющую дорожку, подался к левому крыльцу восточного корпуса, проник на открытую галерею, прижался к стене. Мысли его путались. Он так и не составил конкретного плана. Работать в одиночку — то еще удовольствие.

Дверь в восточное крыло была приоткрыта. Словно кто-то приглашал туда Олега.

Он вошел в темноту, держась за стену, снова встал. Слева лестница, ведущая на бельэтаж, справа широкий коридор, в котором не было никакой охраны.

«Почему, кстати, на ночь во внутренний двор не выпускают собак? — подумал Потанин и тут же одернул себя: — Опомнись, радуйся! Приятного будет мало, если ты повстречаешься в темноте с этими исчадиями ада.

Бельэтаж, где проживает барон с супругой, не может не охраняться. Наверху часовой, если не двое. Вступить в борьбу, убить барона, геройски погибнуть? С этим успеется. У меня есть возможность подойти к этому делу с другой стороны».

Он крадучись вошел в коридор. В дальнем его конце поселились украинские полицейские. Они вели себя смирно, хотели жить, понимали, что все висит на волоске, дальше крах, возмездие, полный ужас. Вся надежда на господ немцев. Она совершенно химерическая, но другой у них нет. Оттого они и будут шелковые.

Здесь же Матильда, Фридрих, возможно, Шиллер с Бруннером. Кто еще? Двери прочные, стены толстые, звуконепроницаемость идеальная, но все равно колоссальный риск.

Он проскользнул мимо первой двери, негромко постучал во вторую. Сердце его колотилось. Бутылка уже была в руке. Когда дверь открылась, Олег шагнул вперед, держа ее наперевес, как пистолет. Чепурнов широко зевнул, уставился на него, изумленно моргая.

Комната была побольше, чем у Потанина, но тоже не бог весть что. Кровать разобрана, на столе остатки скромной трапезы, горит тусклая лампа. Окно, выходящее на восток, закрыто ставнями.

— Оба-на, незваные гости в ночь глухую! — прокомментировал его появление Чепурнов. — Не ожидал, Алекс. Ба, да ты не один! — Он перехватил протянутую бутылку, стал рассматривать этикетку на свет.

— Нехорошо, Глеб, очень даже, — укорил его Олег, закрывая дверь.

Защелка на ней имелась, но он оставил ее в покое, чтобы раньше времени не вызывать подозрение.

— Ты ведь сам сказал, вечером соберемся, выпьем, и что? Я спиртным запасся, стол накрыл, сижу, жду. Ты словно нерусский человек!

— Вот ведь точно! — Чепурнов озадаченно почесал скомканные волосы. — Прости, приятель, вымотался я с этим бароном. Проходи, падай где-нибудь. Я еще толком не успел уснуть, лежал, думал о нашей незавидной участи.

— Что, она совсем незавидная? — Олег пристроился на краешке стула, наблюдал, как Чепурнов запихал под кровать одежду, разбросанную на полу, подался к застекленному серванту.