Последняя трапеза блудницы

– Меня бог наказал! – ужаснулась Инга. – За то, что я вышла замуж по расчету. Это расплата. Лестно было стать женой генерального директора… при квартире, машине и связях; ни в чем не нуждаться, не работать. Уже потом я полюбила мужа, когда прожила с ним около года, – искренне, всем сердцем. Но – потом! Нельзя вступать в брак без любви… Вы знаете, за мной ведь ухаживал один робкий молодой человек, но куда ему было соперничать с Теплинским! Возможно, я прошла мимо настоящего чувства, променяла на достаток, на положение в обществе…

По ее лицу текли слезы запоздалого раскаяния, безвозвратной потери.

– Вы же были счастливы?

– Да… впрочем, это мог быть самообман. Люди очень искусны в таких вещах. – Инга горько усмехнулась. – Я боюсь, что Мишу убьют, а он и так уходит от меня. Или уже… ушел. Он неосознанно мстит мне.

«Мстит! – подумала Астра. – Будет отмщен… Может быть, в загадке Сфинкса говорится о нем самом? Он хочет поквитаться за нанесенную ему обиду или причиненный вред? Кому Теплинский насолил? А Никонов?»

– По-моему, вы преувеличиваете, – мягко сказала Астра. – Давайте вернемся к Сфинксу. Вы пробовали ответить на его вопрос?

– Думала. Я совсем не знаю, какую жизнь вел Миша до встречи со мной: с кем он сталкивался, кто его враги, кто друзья. Он не посвящал меня в свои дела, ради моего же спокойствия. Приходил домой… и говорил только о том, что касалось нас, о детях, иногда о бывшей жене Вере – хотел отключиться от бизнеса, от суеты, от проблем.

– У вас нет друзей?

Инга прижала ладони к щекам и отрицательно качнула головой.

– Получается, нет. Партнеры, сотрудники, приятели, «нужные люди» – кто угодно, кроме друзей. У меня, кстати, тоже с подругами не густо. Одна Лида Отрогина.

Круг замкнулся на Отрогиной. «Всё, – решила Астра. – Это показатель. Больше я ничего сегодня не узнаю у госпожи Теплинской. Пора прощаться! Если появятся новые идеи, я приду, и мы побеседуем».

Перед уходом она долго рассматривала портрет, написанный Домниным. Что-то пророческое ощущалось в этой работе. Творчество – совершенно неизученная сфера человеческой деятельности, терра инкогнита.

По дороге домой Астру не покидало ощущение, что она упустила какую-то важную подробность. То ли в словах Инги прозвучал смутный намек, то ли у нее самой мелькнула правильная мысль, вильнула хвостом и уплыла, как рыба в зеркале.

Глава 14

Матвей и Лариса повздорили. Они пообедали вместе в пиццерии, и Лариса ждала, что за этим последует любовное свидание. Но Карелин вел себя как старый приятель: шутил, посмеивался, хвалил ее новую прическу, явно избегая интимных моментов.

– У тебя кто-то есть? – пристала она. – В твоих окнах допоздна горит свет. Я звоню, а ты отвечаешь, что в спортзале, с ребятами.

– Это допрос? С каких пор ты ходишь под моими окнами?

– Не хожу, а случайно проезжала мимо – вижу, свет. Захотелось услышать твой голос… а ты, оказывается, в «Вымпеле»: тренируешь мальчишек. Врать некрасиво, Карелин.

Он не собирался оправдываться.

– Так кто у тебя?

– Мы договорились, что оба совершенно свободны в поступках и симпатиях, – ровно произнес Матвей. – Ты живешь с мужем, я могу позволить себе пригласить в гости красивую девушку. Будь любезна, оставь претензии.

Она проглотила готовое вырваться ругательство и достала из сумочки сигарету, щелкнула зажигалкой.

– Извините, у нас не курят! – предупредила официантка.

– Черт!

– Не нервничай, – усмехнулся Карелин. – Это тебя старит. Стресс провоцирует появление морщин.

– Прекрати! Малолетку завел, что ли, раз я уже стала старухой? На девочек-целочек потянуло? Так за совращение малолетних – статья!

Он скривился.

– Будешь носить мне передачи.

– Ты белены объелся? – разошлась Лариса. – Нарочно меня дразнишь? Что за мужики пошли? Извращенец на извращенце!

Он решил быстро и надежно переключить ее с темы секса на что-нибудь другое. Перегнулся через столик и прошептал:

– У меня к тебе серьезное дело. Только никому! Если бы ты решила отравить своего мужа, какой бы яд выбрала?

Лариса так и застыла с открытым ртом. По профессии она была химиком и даже работала в какой-то научной лаборатории, пока не вышла замуж за Калмыкова.

– Ты в своем уме? Зачем мне кормильца травить? Курочку Рябу, которая золотые яички несет?

– Я же говорю: если бы, – оглянулся по сторонам Матвей. – Помнишь, мы на концерт Никонова ходили? Болтают, скрипача жена на тот свет спровадила. Из ревности.

– Ну да! – уверенно подтвердила Лариса. – Она его отравленной булавкой уколола. Это не секрет! Я на днях в парикмахерской сидела, там две кумушки целый час трещали про Никонова и его жену. У того любовниц было не счесть, а супруга беременная страдала, терпела, сколько могла, потом не выдержала и… решила: лучше один раз поплакать, чем всю жизнь мучиться. Только доказательств против нее нет. Молодец баба! Так все обставила, не подкопаешься. Яд подействовал мгновенно, Никонов и пикнуть не успел.

– А что за яд?

Лариса пожала плечами, обтянутыми кашемировым свитером фисташкового цвета.