Последняя война

Рядом с черномазыми спокойно и невозмутимо расположились представители еще одной силы: далекой полуночной земли сольвеннов, посланцы стольного Галирада. Красивые кафтаны с вышивкой, отороченные мехом круглые шапки, высокие сапоги… Саккаремпы считали людей с полуночи некрасивыми — лица у них будто лошадиные морды, рыбьи водянистые глаза, светлые, словно крылья моли, волосы. Сегваны с островов, впрочем, не лучше и ничуть не краше. Обликом на сольвеннов похожи неимоверно, только характер повоинственнее. Вот, пожалуйста, стоит сегван, достопочтенный Эйвинд, сын Эгмунда, — длиннобородый крепкий старик в узорчатом кожушке и широких полосатых штанах. Причем Эйвинд не столько посол, сколько глава сегван-ской торговой фактории в Мельсине. Он защищает интересы полуночных купцов перед властями Саккарема, иногда заключает сделки с местными торговцами… Непонятно, для чего Энарек пригласил на высокий совет к шаду этого варвара?

Дейвани, приметив, куда направляется взгляд повелителя, и мигом поняв, какие мысли посещают разум правителя, шепнул на ухо Даманхуру:

— Господин, помни: флот сегванов непобедим на море. Четыре года назад они изгнали самих аррантов, пытавшихся устроить колонии на островах, и потопили несколько кораблей. Кроме того, сегваны весьма богаты…

Шад кивнул. Действительно, если получится заинтересовать бородатых мореплавателей и привлечь их военную силу… Многие сегваны сейчас переселяются на континент, потому что на их острова наползают ледники из промозглых областей Полуночного океана, где царит вечная ночь. Если война окажется тяжелой, сегваны наверняка позарятся на обещание новых земель и приведут на помощь Саккарему свои бешеные дружины, которых побаиваются легионы самих аррантов!

— На земли, принадлежащие нам, как прежде принадлежали отцам нашим, хриплый голос Даманхура разнесся по оружейному залу, отдаваясь эхом под хрустальным куполом, — пришла война. Все вы это знаете. Несколько седмиц тому назад войско объединившихся кочевников из Великой Степи пересекло полуночные границы ша-даната Саккарем, углубилось в долину Табесин и атаковало крепости на перевале Кух-Бенан. Нам ведомо, что несколько тысяч степняков разбили лагерь на левом берегу Дийялы, намереваясь вторгнуться в Междуречье. Войско Саккарема после первого натиска мергейтов и… некоторых неудач отошло в глубь страны. Мы были уверены, что столкнулись с очередным крупным набегом, однако теперь стало ясно — повелитель степняков, некий Гурцат из племени эргелов, стремится пройти как можно дальше на полдень, к побережью вверенной нам Предвечным Атта-Хаджем державы. Почтеннейший Энарек объяснит остальное.

И послы, и военачальники ничуть не изменились в лицах. О войне на полуночи было известно любому жителю Мельсины, но большинство не видело причин для беспокойства. Вернейший указатель тревог и неурядиц государства — цены на барах — не изменялся вот уже несколько месяцев. Правда, слегка вздорожала овечья шерсть, ибо лучшие отары паслись в захваченной долине между Самоцветными горами и Кух-Бенаном и наверняка достались мергейтам. Истинное положение дел в стране знали лишь несколько десятитысячников, уже столкнувшихся в открытых боях со степняками, да немногие приближенные царственного шада. А таковое недвусмысленно свидетельствовало: настолько крупного и опасного военного вторжения полуденные земли доселе не испытывали.

— О сиятельные князья, эмайры, прославленные воины и умудренные опытом государственные мужи… — Когда заговорил глава совета, зоркий Даманхур углядел, как ошеломленно поднялись брови эрла Трайса из Нарлака. Посол, живший в Мельсине уже добрый десяток лет, не припоминал случая, чтобы знающий свое дело и всегда серьезный дейвани Энарек изъяснялся настолько витиевато — он отличался в лучшую сторону от большинства придворных мельсинского дворца. Значит, Энарек смущен… Или напуган?

Дейвани продолжал:

— По повелению солнцеликого владыки нашей державы, да будет здрав он вечно, я собрал вас здесь, дабы омрачить ваши сердца черной смолой печали…

Шад с некоторым раздражением покосился на своего приближенного и едва слышно кашлянул. Это привело Энарека в чувство. Дейвани выпрямил спину, по привычке огладил бородку, сделал небольшую паузу и, глубоко вздохнув, громко произнес:

— Мудрейшим решением повелителя, поддержанного Государственным советом Саккарема, я объявляю, что Саккаремский шаданат отныне считает себя в состоянии войны с Вечной Степью.

После выхода указа, каковой сегодняшним утром был скреплен золотой печатью шада, вступают в действие все военные договоры с иными державами, заключенные как в царствование их величества Даманхура, так и во времена правлений его божественных предков…