Последняя воля Нобеля

Сои продолжал преследовать Аннику, пока она принимала душ и одевалась. Она не стала завтракать, и вместо этого позвонила Берит и договорилась с ней вместе пообедать.

За утро нападало много снега, он лежал на земле, приглушая все звуки. К остановке неслышно бесформенной массой подкатил шестьдесят второй автобус. Водитель даже не покосился в ее сторону, когда Анника вошла в салон, показав водителю свой проездной. Тяжелое впечатление от сновидения не рассеивалось. Оно преследовало ее в проходе между сиденьями, оно дышало ей в затылок, пока она шла мимо похожих на серые тени пассажиров, не обращавших на нее ни малейшего внимания.

«Я не существую, — подумала Анника. — Я невидимка, в автобусе-привидении еду прямиком в ад».

Через двенадцать минут она вышла на остановке возле русского посольства. Берит захватила с собой талоны на питание, и Анника с виноватым видом заняла у Берит один.

— Я обязательно с тобой расплачусь…

Коллега небрежно отмахнулась, и они направились к стойке с закусками, сунув под мышки свежие номера газеты.

Читая, обе принялись за еду.

Были жертвы: лауреат, председатель Нобелевского комитета и три охранника. О последних информация была очень скудной. Имена и фамилии охранников стали известны только к утру, и лишь после этого о происшествии сообщили их родственникам.

— Поговорим об этом днем, — сказала Берит, и Анника сделала пометку на полях газетной страницы.

Раненого лауреата премии перевели из отделения интенсивной терапии в обычное хирургическое отделение.

— Не думаю, что его поместили в общую палату, — заметила Анника, переворачивая страницу.

— Его там охраняет половина МОССАДа, — сказала Верит, отправляя в рот последний кусок хрустящего хлебца с отрубями. — У них масса времени объяснить ему, как получилось, что в него стреляли. Они-то знают, сколько угроз в последнее время сыпалось в его адрес.

Аарон Визель и Чарльз Уотсон работали над исследованиями стволовых клеток и были большими сторонниками лечебного клонирования. Решение наградить их Нобелевской премией вызвало бурю. С резкими возражениями выступили католики и многие радикальные протестантские общины.

— Ты слышала дебаты, которые начались после объявления о присуждении премии? — спросила Верит.

— Нет, я не следила за ними, — ответила Анника, откусив от листа жареной капусты. — Они, кажется, хотели выращивать эмбрионы для получения стволовых клеток, не так ли?

— Да, в своих исследованиях они прибегали к пересадке ядер, а таким способом получают эмбрионы для экспериментов. Буш пытался остановить эти исследования в Штатах всеми средствами, какие были в его распоряжении. В Европе этот метод противоречит конвенции ЕС от 1997 года и рекомендациям комитета ЕС от прошлого года. Таким образом, подобные исследования можно проводить только в Британии, Бельгии и здесь, в Швеции.

— Религиозные фанатики в США говорят, что это намерение сродни намерению создать чудовище Франкенштейна и что ученые пытаются играть роль Бога?

— Не только фанатики. Такого мнения придерживается множество людей, но высказывают его более мягко и осторожно. Вообще, это сложный вопрос.

Анника постучала вилкой о тарелку.

— И что они сделали с Уотсоном, вторым лауреатом премии?

— Вчера ночью он вылетел в США на частном самолете. Думаю, что Визеля тоже вывезут, когда ему станет лучше.

О жизни и карьере Каролины фон Беринг рассказал журналист, о котором не слышали ни Берит, ни Анника.

— Наверное, он работает исключительно в Интернете, — предположила Анника.

Статья была скудной и плохо написанной. Сообщалось, что председателю Нобелевского комитета было в момент смерти пятьдесят четыре года. Она приходилась родственницей первому лауреату Нобелевской премии по медицине, «немецкому военному врачу Эмилю Адольфу фон Берингу».

Эмиль Адольф фон Беринг занимался иммунитетом, открыл метод современной сывороточной вакцинации против дифтерии, за что и получил Нобелевскую премию но медицине в 1901 году.

Юная Каролина пошла по его стопам и занялась иммунологией. Она многого достигла уже в молодые годы, а затем сделала успешную карьеру в Каролинском институте и в Уппсале. В тридцать восемь лет она стала профессором. На выборах прошла в состав Нобелевской ассамблеи. Через три года она стала ассоциированным членом Нобелевского комитета, органа, который принимает окончательное решение о присуждении премии по медицине. В этом комитете всего шесть человек. В возрасте пятидесяти двух лет фон Беринг стала председателем комитета и оставалась на этом посту в течение трех лет, до своей трагической смерти.

Состояла во втором браке, детей нет.

Король и королева выразили соболезнование, и это была единственная информация, просочившаяся в прессу из дворца.

— Об израильтянине вообще нет практически никакой личной информации, — сказала Анника. — Что мы о нем знаем?

— Он не женат, детей нет, работает в Брюсселе с американцем. Абсолютно не религиозен. Это все, что мне известно.

— Он гей? — спросила Анника, вытирая тарелку куском хлеба.

— Вероятно. Думаю, что они с Уотсоном — пара. Слишком любезны друг с другом.