Последняя воля Нобеля

— Отлично. Значит, ты уже знаешь, что случилось?

Анника похолодела.

— Что?

— Ответственность за выстрелы в ратуше взяла на себя террористическая организация «Новый джихад».

В редакции новостей было почти пусто, когда в ее помещение, запыхавшись, вбежали Анника Бенгтзон и Берит Хамрин, волоча за собой сумки и куртки. За большим столом сидел Патрик Нильссон и читал телеграммы; Спикен возбужденно говорил по телефону, одновременно давая жестами указания группе иллюстраторов.

Андерс Шюман стряхнул снег с толстого шерстяного пальто, потом снял его и бросил на свободное кресло.

— Как мы будем выходить из положения на этот раз? — спросил он, понимая, как утомленно звучит его голос. — Это нападение — вид преступления, с которым в Швеции раньше не сталкивались. Это значит, что нам надо проявлять максимум осторожности в этических вопросах и не переступать рамки шведских законов.

Он быстро оглядел помещение. Ни один из коллег в эту ночь не спал больше двух часов, так что и сам он не имел никакого морального права жаловаться.

Наступила новая эра, устало подумал он, тяжело усаживаясь на диван.

Спикен положил трубку и схватил со стола стопку распечаток.

— «Новый джихад», — сказал он. — Мусульманская террористическая группа с базой в Германии. Полиция безопасности ожидала чего-то подобного. Полчаса назад террористы через свой сервер в Берлине сделали заявление, в котором взяли на себя ответственность за «убийство еврейского фашиста и сиониста Аарона Визеля, неверного, заслужившего смерть». Эта группа отличается своеобразной изобретательностью и, посчитав, что достигла успеха сегодня, может рассчитывать на успех и завтра. Патрик разговаривал с Рансторпом, специалистом по терроризму; мы пытаемся раздобыть сведения о предыдущих терактах группы и связать ее деятельность с «Аль-Каидой».

— Тем не менее одна вещь здесь не сходится, — сказала Анника Бенгтзон.

Анника и Берит Хамрин уложили свои куртки поверх пальто Шюмана и сели на свободные стулья в конце стола шефа.

— Что именно? — спросил Патрик.

— Визель жив, — напомнила Берит.

Спикен потерял нить и посмотрел на Берит и Аннику со смешанным выражением удивления и недовольства.

— Да, слава богу, он жив, — сказал он, — но это уже детали.

— Но не для Визеля, — возразила Анника. — Могу это на сто процентов гарантировать.

Шюман искоса следил за спором, но решил не вмешиваться.

Спикен махнул рукой:

— Откуда я знаю, что у них там произошло? Может быть, они составили заявление до покушения, а потом уже не смогли его изменить. Они, правда, смогли исполнить свой план — проникнуть на нобелевский банкет и выстрелить в него.

— До того, — сказала Берит. — До того, как имело место нападение?

Спикен довольно улыбнулся:

— Именно так. Полиция устраивает пресс-конференцию в два часа дня. Думаю, что на нее пойдет Патрик, если он больше ничем не занят. Как ты, Патрик?

Патрик Нильссон выключил новостной сайт и широко зевнул.

— Я хотел сосредоточиться на Рансторпе, — сказал он, — а потом поговорить с источниками из колледжа министерства обороны.

— Хорошо. Анника, значит, на пресс-конференцию пойдешь ты, — произнес Спикен, считая дело решенным.

— Ну, — заговорила Анника, пародируя Патрика, — я хотела сосредоточиться на фон Беринг, а потом поговорить с источниками в Каролинском институте.

Берит захихикала, а Шюман почувствовал, что начинает злиться.

— Мы участвуем в пресс-конференции или нет? — спросил он немного громче, чем обычно.

— На пресс-конференцию пойду я, — сказала Берит, проглотив смешок.

— Мы будем брать интервью у членов семьи фон Беринг? — спросил Шюман. — У Каролины фон Беринг есть семья? Муж, дети, родители?

— Пока у меня нет ответов на эти вопросы, — ответил Патрик.

Спикен изо всех сил хотел сохранить свой авторитет, но репортеры сами решили, куда и кто из них пойдет.

В газете надо подтянуть дисциплину, подумал Андерс Шюман. Такая организация никуда не годится, пора принимать меры. Ничего подобного впредь он не допустит.

— Работая, всегда думайте об онлайновом издании, — сказал он, напутствуя расходящихся коллег. — Никаких сроков завершения работы нет, только дополнения и исправления. Не будьте эгоистами, помогайте друг другу! Анника, можно тебя на два слова?

Анника остановилась, прижав к груди одежду, газеты и бумаги.

— Да? — спросила она.

Шюман подошел к ней и вполголоса спросил:

— Ты все еще полагаешь, что тебе нельзя писать о том, что ты видела?

Анника была бледна, под глазами залегли темные тени.

— Это не я полагаю, а юрист газеты. Он почему-то считает, что шведские законы надо соблюдать.

Она повернулась и пошла в свою угловую комнатку, копна волос упала ей на узкую спину.

От раздражения, возникшего где-то в животе, Шюман ощутил горечь в горле. Мысль мелькнула раньше, чем он сумел ее заглушить: «От нее надо избавляться».

Анника с глухим стуком затворила дверь своего стеклянного аквариума. Шюман становится просто невыносимым. Прошлым вечером он был совершенно неуправляем, а сегодня отдал инициативу Спикену, самому тупому человеку во всей Швеции. Слава богу еще, что Спикеном так легко манипулировать.