Последняя жертва

Юлия. Благодарю вас. (Помолчав.) Флор Федулыч!

Флор Федулыч. Что прикажете?

Юлия. Вы давеча приезжали занять денег у меня?

Флор Федулыч. Так точно-с.

Юлия. Теперь я приехала к вам занять денег.

Флор Федулыч. Напрасно беспокоились; я взаймы не даю-с.

Юлия. Но я вам большие проценты заплачу.

Флор Федулыч. Обидно слышать-с. Если вы желаете большие проценты платить, так извольте обратиться к ростовщикам.

Юлия. Я их не знаю. Где они? Кто они?

Флор Федулыч. И не дай бог знать-с. И я не знаю-с.

Юлия. Флор Федулыч, мне нужны деньги.

Флор Федулыч. Не верю, извините, не может быть-с. На что вам деньги, вы не торгуете. Что вам нужно-с? Богатый гардероб, экипажи, ну, птичьего молока-с? Извольте, я все достану, а денег не дам-с.

Юлия. Флор Федулыч, вы меня обижаете. Я не милости пришла просить у вас. Я сама имею большие средства, я прошу вас только одолжить меня на короткое время. Через месяц или два я вам возвращу с благодарностью. Это пустяки, это такое одолжение, в котором никогда не отказывают знакомым людям. И если вы хоть сколько-нибудь расположены ко мне…

Флор Федулыч(холодно). Душевно бы рад-с; денег нет, нуждаюсь, занимаю сам. Смею вас заверить!

Юлия. Я вас не узнаю. Молодая, хорошенькая женщина просит у вас денег, а вы отказываете! Да вы с ума сошли! Дайте мне денег, я вам приказываю!

Флор Федулыч. Ха, ха, ха! Шутите! Не строго приказываете. Уж коли приказывать, так надо построже, а коли просить, так надо поучтивее.

Юлия. Флор Федулыч, милый, ведь я ни к кому другому не обратилась, а прямо к вам, цените это.

Флор Федулыч. Ценю-с, очень ценю.

Юлия. Ведь расположение женщины только услугами можно приобресть.

Флор Федулыч. Да-с, это правда.

Юлия. Женщины капризны; чтоб исполнить свой каприз, они готовы на все.

Флор Федулыч. Да-с, это точно-с.

Юлия(подходит к Флору Федулычу). Женщины переменчивы, Флор Федулыч; я давеча отказалась от ваших услуг, а теперь, видите, на них напрашиваюсь. Я обдумалась, милый Флор Федулыч, я заметила в вас такую нежность ко мне… Ведь вы меня любите и желаете мне добра?

Флор Федулыч. Всей душой желаю добра-с, оттого и денег не даю.

Юлия(садится на ручку кресла, на котором сидит Флор Федулыч). Ну, голубчик, Флор Федулыч! (Обнимает его). Ну, милый мой!

Флор Федулыч(освободясь). Извините-с. Извольте садиться на место, Юлия Павловна! Мы и в этаких позициях дам видали, только уж это другой сорт-с; а вам нехорошо. Извольте садиться на кресло, я желаю быть к вам со всем уважением.

Юлия(садясь на кресло). Вы даже в мою искренность не верите.

Флор Федулыч. Не верю и в дураках быть не хочу-с. Ведь после вы посмеетесь надо мной, скажете: на какую пустую штуку поддела старика. Да посмеетесь-то не одни.

Юлия. Бог с вами!

Флор Федулыч. Скажите, зачем вам деньги, скажите всю правду!

Юлия. Обманывать я вас не хочу, а и правды сказать не могу.

Флор Федулыч. В таком случае кончимте этот разговор. Если кушать вам не угодно, так кофею не угодно ли или фруктов? Я прикажу сейчас подать.

Юлия. Ах, ничего мне не надо. Но поймите вы, что я без этих денег не могу возвратиться домой.

Флор Федулыч. Деньги эти не вам и не на дело-с: они будут брошены.

Юлия. Что вам до того, кому они нужны? Прошу я, уж мое дело, куда я их дену.

Флор Федулыч. Нет, не так рассуждать изволите. Прежде чем просить, вы мне дайте отчет-с, – куда вы дели те деньги, которые вам муж оставил?

Юлия. Как! вы требуете от меня отчета?

Флор Федулыч. Да-с. Да не нужно, я и без вас знаю, куда деньги делись, это история простая. Любовник, долго нейдет, день, другой не кажется, ну, сейчас посла за ним: «Возьми что хочешь, только приходи! Мало тысячи, возьми две!» Отчего же ему и не взять-с? Потом двух мало, бери пять либо десять. Вот куда идут наши деньги-с!

Юлия(закрываясь руками). Ах, Флор Федулыч!

Флор Федулыч. А разве затем мужья женам капиталы-то оставляют? Нет-с, они знают, что женщине добыть негде, а жить ей барыней, сложа руки, нужно. Муж копит да бережет для жены, его-то скупым да скаредом прозовут, а любовника после добрым барином величать будут. На наши деньги они себе добрую славу и заслуживают. Положим, слава неважная, – больше промежду извозчиками да трактирными служителями, так им и то дорого, и то в честь. Муж-то почему бережет деньги? Потому что он историю каждого рубля знает, как он ему достался; а любовнику-то что ж не бросать деньги! Он, не считая, полной горстью их в карман кладет, не считая и бросает. Так что ж за напасть? Уж лучше прокутить самому, пусть меня добрым барином зовут, а не любовника моей жены.

Юлия. Может быть, все это правда, но…