Последняя жертва

Эмили снова рухнула на кушетку и уткнулась лицом в ладони. Похоже, она плакала, но я не сомневалась – в любой момент она может вскочить и позвонить по меньшей мере в полицию. Нужно действовать быстро, как бы мучительно это ни было.

– Правильно. Он не твой биологический отец. – Говоря, я не сводила взгляда с Джил. «Эти глаза. Почему я никогда не обращала внимания на эти глаза?» – Твой настоящий отец Эрик Драгомир.

Эмили пронзительно вскрикнула.

– Нет, – умоляюще сказала она. – Пожалуйста, замолчи.

Гнев Джона сменился смятением.

– Что?

– Это… Нет. – Джил медленно покачала головой. – Это немыслимо. Мой отец просто… просто сбежал от нас.

В каком-то смысле это соответствовало действительности.

– Это был Эрик Драгомир, – повторила я. – Ты тоже член этой семьи. Сестра Лиссы. Ты… – Только сейчас Джил в полной мере предстала передо мной в новом свете. – Ты из королевской семьи.

Джил, всегда исполненная энергии и оптимизма, открывала для себя мир с наивной надеждой, что придавало ей очарования. Сейчас ее лицо приняло мрачное, серьезное выражение; она выглядела старше своих пятнадцати лет.

– Нет. Ты шутишь. Мой папа был бедняком. Я не… Роза, прекрати!

– Эмили… – заговорила Соня, и я вздрогнула при звуке ее голоса – властного, серьезного. Соня была моложе Эмили на… На сколько? Лет на десять, предположила бы я. Однако она смотрела на Эмили так, словно та была капризным ребенком. – Эмили, пора раскрыть тайну. Ты должна рассказать ей. Ради бога, ты должна рассказать Джону!

Эмили посмотрела Соне в глаза.

– Не могу. Ты знаешь, что произойдет… Я не могу так поступить с ней.

– Никто из нас не знает, что произойдет, – стояла на своем Соня. – Но все может обернуться гораздо хуже, если ты перестанешь контролировать ситуацию.

Эмили долго смотрела ей в глаза, но наконец опустила взгляд. Печаль на ее лице разбивала мне сердце. И не только мне.

– Мама? – Голос Джил дрожал. – Что происходит? Все это какая-то путаница.

Эмили вздохнула и посмотрела на нее.

– Нет. Ты дочь Эрика Драгомира. Роза права. – Джон издал странный, придушенный звук, но не прерывал жену. Она снова сжала его руку. – То, что я говорила вам обоим на протяжении многих лет… в основном правда. Наши отношения продолжались очень недолго. Они захватили нас обоих, но лишь на короткий срок. – Она перевела взгляд на Джона, и выражение его лица смягчилось. – Я рассказывала тебе…

Он кивнул.

– А я отвечал, что прошлое не имеет для меня значения, никак не влияет на мои чувства к тебе и отношение к Джил. Но я никогда даже представить себе не мог…

– Я тоже. – Она вздохнула. – Когда мы впервые встретились, я даже не знала, кто он такой. Это произошло, когда я жила в Лас-Вегасе и только-только начала работать танцовщицей шоу в «Часе колдовства».

Глаза у меня чуть не выскочили из орбит; по счастью, никто вроде бы этого не заметил. «Час колдовства». Разыскивая Роберта, мы с друзьями заходили в это казино, и какой-то мужчина пошутил, что отец Лиссы интересовался девушками из шоу. Я знала, что сейчас Эмили работает в балете в Детройте; вот почему они жили в Мичигане. Но никогда бы мне и в голову не пришло, что она начинала в Лас-Вегасе как танцовщица шоу в блестящем платье и с перьями в волосах. Хотя… почему бы и нет? Надо же где-то начинать, и ее высокая, грациозная фигура хорошо соответствовала танцам любого типа.

– Он был такой милый… и такой грустный, – продолжала Эмили. – Его отец только что умер, и он старался развеять свою печаль. Я понимала, как эта смерть опустошила его, но только сейчас… ну, по-настоящему понимаю это. Это была не первая потеря в его семье, становившейся все меньше. – Она на мгновение задумалась. – Он был хороший человек и, по-моему, любил свою жену. Однако был так мрачен, так подавлен… Не думаю, что он просто использовал меня. Я ему нравилась, хотя допускаю, что в других обстоятельствах между нами ничего не произошло бы. Как бы то ни было, расстались мы по-хорошему, я собиралась строить свою жизнь дальше, пока… не появилась Джил. Я связалась с Эриком, считая, что он должен знать, но сразу же дала понять, что ничего не жду от него. И в тот момент, уже зная, кто он такой, я не хотела ничего. Я рассуждала так: если я позволю ему, он захочет познакомиться с тобой, играть какую-то роль в нашей жизни. – Теперь Эмили снова смотрела на Джил. – Но я понимала, каков этот мир. Жизнь при дворе – это интриги и ложь. В итоге единственное, что я приняла от него, – это деньги, но и то против воли. Я не хотела ощущать себя так, будто шантажирую его, – но одновременно стремилась к тому, чтобы твое будущее было обеспечено.

– Вы, по-видимому, не прибегали к этим деньгам, – без раздумий выпалила я.

И тут же пожалела о сказанном. Дом у них был очень приятный и… не бедный, но отнюдь не соответствовал тем деньгам, которые лежали на принадлежащем им банковском счету.

– Да, – ответила Эмили. – Они в моем распоряжении на случай непредвиденных обстоятельств, но главным образом предназначены для Джил, для ее будущего. Чтобы она могла делать то, что пожелает.