Последняя жизнь (СИ)

- Как ты выросла, сестренка, - произносит он, чуть запыхавшись, опускает на траву и с чувством чмокает в нос, - привет!

- Джон, фу! – морщит Гарри носик. – Что за манеры! - хватает брата за рукав мундира и тянет в дом. – Идем скорее завтракать, Глэдис приготовила твои любимые марципановые булочки, как знала, что ты приедешь…

Джон поводит носом и ускоряется - марципановые булочки Глэдис готовит нечасто и не много, и любит их не один Джон. Родители завтракают на веранде. При появлении Джона отец откладывает неизменную газету «Имперские ведомости» в сторону, а матушка, охнув, обнимает сына и, не удержавшись, плачет на его широкой, обтянутой мундиром груди.

- Ну будет, мать, будет, - грубовато шутит отец, виновато глядя на сына. – Скучает она без тебя, Джонни…

- Сыночек, - всхлипывает матушка, - жив, здоров… - Джон нежно обнимает ее и легонько целует в висок.

- Да что с ним будет-то, - веселится отец. – Ты лучше прекращай сырость разводить и накорми-ка парня, он ведь с дороги. Вон как отощал!

- И правда, что это я, - слезы у матушки мгновенно высыхают, она начинает суетиться, устраивая сына поудобнее. – Фрис, Глэдис… Джонни приехал. Приборы ему. Мяса… Мужчины едят мясо…

Появившаяся Глэдис всплескивает руками и уносится на кухню готовить для Джона горячее. Фрис несет посуду.

- Любимчик, - хихикает Гарри и показывает брату язык.

- Фрис, скажи Глэдис, ничего не надо, здесь и так всего много, - Джон распрямляет крахмальную салфетку и тянется за марципановой булочкой. – Мне лучше чая налейте.

Матушка влюбленно наблюдает за тем, как сын с аппетитом поглощает булочки, блинчики с семгой, яйца пашот и холодную говядину, запивая все чаем. Отец тихо посмеивается в усы. Гарри крошит в тарелку хлеб.

- Ну что, как учеба? – спрашивает отец, когда Джон перестает глотать еду как гусь. – По какому случаю увольнительная?

- Отличник боевой и политической подготовки, - бодро рапортует Джон. – Вчера были стрельбы, я занял первое место. А в прошлом месяце мы самостоятельно летали на боевых истребителях, без инструкторов. Месяц жили на базе на орбите, - и Джон с увлечением принимается рассказывать о том, как впервые вывел свое звено в учебный полет. – Это уже не тренажеры, не симулякры, не наши учебные тихоходы. Все настоящее, - с гордостью добавляет он.

Матушка сокрушенно качает головой, а Гарри забывается и открывает рот, отчего выражение лица приобретает глуповатый оттенок. Отец раздувается от гордости.

- А что там у вас в военном ведомстве говорят о бардаке во внешних мирах? - сердится отец. - Революция, вплоть до разрыва дипломатических отношений с империей. Какой-то бред. Почему это никого не настораживает? Неужели непонятно, что пахнет заговором. Кто-то планомерно избавляет нас от союзников во внешнем мире.

Джон пожимает плечами:

- Ну, наш политрук говорит, у империи все под контролем. А во внешних мирах просто возмущение народа достигло критической массы. Нищета, голод, безработица, коррумпированные правительства, беспредел чиновников… Естественные процессы. Не строй теорию заговора на пустом месте, - отец лишь с сомнением качает головой, вновь погружаясь в утреннюю газету.

Матушка подкладывает Джону домашнего варенья, Гарри тайком скармливает кошке свою овсянку. Завтрак заканчивается, когда отец собирается на службу в полицейское управление. Из-за делегации сфинксов им отменили все выходные, и отец практически днюет и ночует на работе.

- На бал сегодня не поедет, - сокрушается матушка, - а мне одной неприлично вывозить Гарри в свет. Хорошо, что ты приехал. Старший брат - это уже допустимо.

- Ну, мама, - обижено тянет Гарри, - я уже не маленькая…

- Не спорь с матерью, - вступает в разговор отец, - или с братом, или сиди дома.

- Да ладно, - заступается за сестру Джон, - я и сам собирался на бал, посмотреть на этих загадочных сфинксов. Заодно и матушке с Гарри компанию составлю.

- Вот и чудно, - подводит итог под разговором отец, - я ушел.

Джон заходит в свою детскую комнату с намерением отоспаться. У них в академии подъем в семь утра, а отбой в десять вечера. Но никто в такую рань не ложится. Как правило, курсанты устраивают карточные игры или смотрят порно по переносным визорам. Джон предпочитает покер, Билл порно, поэтому их комната часов до двух ночи пустует, из-за чего порой случаются неприятности с воспитателями. Но поскольку оба из состоятельных семей, всегда есть возможность откупиться и договориться. Везде можно устроиться с комфортом, если подойти к делу с умом, но конечно пять часов сна для молодого растущего организма катастрофически мало. Джон скидывает мундир, сбрасывает форменные ботинки и с наслаждением растягивается на кровати. Как странно, в детстве она казалась просто необъятной, а сейчас очень даже средних размеров. Вот у крошки Мими кровать размерами напоминает космодром. От воспоминаний о прелестях Мими у Джона в паху разливается жар, вот что значит длительное воздержание, и он даже собирается немного поработать рукой, чтобы сбросить напряжение, когда в дверь кто-то скребется, а потом тихий шепот из коридора зовет: