Последняя зима

Следующая ночевка была у них уже под самым Любешовом, в расположении 10-го батальона, а на третий день партизаны добрались и до Вульки-Щетинской, небольшого сельца с обгоревшими у южной околицы хатами.

Остановив первую же идущую навстречу девушку, Андрей обратился к ней с вопросом:

- Скажи, красавица, нет ли у вас в селе хорошей портнихи? До того обносился, что и свататься не в чем. Кто бы тут рубахи мог сшить? Материал имеем.

- Есть портниха, и хорошая, городская... Но она по домам ходит работать, своей машинки у нее нет... Хотя если для партизан, так любая хозяйка даст машинкой попользоваться! Вон в том проулке живет портниха, вторая хата по правую руку.

- А как зовут вашу городскую мастерицу?

- Полина Ивановна.

Да, это была она, жена командира роты, усталая, исхудавшая женщина с каштановым локоном, выбившимся из-под косынки, с овальной родинкой у подбородка. Рядом с ней, сидя на лавке, играла тряпочной куклой большеглазая девочка лет десяти, очень похожая на Павла Игнатьевича. Разговор, однако, начался о рубахах.

- Как же, обязательно сошью, с удовольствием... Приносите материю. Эх, ребятки, ребятки, может, и мой муж где-нибудь в партизанах! Не встречали старшего лейтенанта Лащенко?

- Не приходилось... А может, и встречали, разве запомнишь! - сказал Зозуля.

Конашкевич отвел глаза в сторону.

- Вот так и все отвечают, кого ни спросишь, - продолжала со вздохом Полина Ивановна. - Я понимаю, всех в памяти не удержишь. Но может, лицо запомнилось?.. Верочка, доченька, принеси папину карточку...

Девочка бросила испуганно-вопросительный взгляд на мать, но та ее успокоила:

- Этим дядям можно показать! Они с немцами воюют, как и твой папа... Принеси, детка!

Вера убежала за перегородку и вернулась оттуда с завернутой в платочек фотографией. Когда Зозуля взглянул на снимок, его чуть не прошибла слеза. Он увидел своего командира роты, совсем молодого, улыбающегося, еще только с двумя квадратиками в петлицах, а рядом сидела в нарядном платье полная красивая Полина Ивановна, держа на коленях крошечную Верочку.

- Нет, не видел такого, - как можно спокойнее сказал Зозуля. - Да жив он, бьет вовсю фрицев!

- Наверно, жив, но вот где он?.. Ну хорошо, друзья! Приносите материал, машинку я достану...

- Не знаю, сможем ли раньше чем через неделю снова к вам заглянуть... Вы все время здесь будете? Никуда не собираетесь?

- Буду конечно... Пока работа в селе есть.

Партизаны распрощались с Полиной Ивановной. Едва они отошли от хаты, как Виктор обрушился на Андрея с упреками:

- Сволочь ты, гад ты этакий, сердца в тебе нет! Разве можно так над женщиной издеваться? "Не приходилось встречать", "не видел"... Сказать надо было! Обрадовать!

- Не горячись, Витя, остынь... Ну сказали бы, а дальше что?

- Попросить в десятом батальоне сани, посадить на них Полину Ивановну с дочкой - и прямо к нам!

- Не очень-то прямо мы с тобой шли! А бандеровцы? А полицаи? А метель начнется?.. Нет, я все делаю, как политрук приказал... Ты уж моей линии держись, это тоже приказано.

- Я и то держусь.

- Вот все у нас и в порядочке! Теперь только поскорее бы в роту вернуться, доложить.

О результатах миссии Андрея Зозули и его напарника узнали в роте сначала лишь три человека - комбат, комиссар и политрук Вохмяков. Они сразу же начали совещаться, как быть дальше.

- Отправим за семьей самого Лащенко, это ясно, - говорил командир батальона. - Но я полагаю, что ему не надо знать главное прежде времени... Взбудоражится, полетит, еще по дороге в какую-нибудь неприятность сгоряча влезет...

- Вообще-то Павел человек спокойный, выдержанный, но от такой новости у любого характер перевернется! - заметил Сергей Петрович.

- Пожалуй, верно, придется нам и дальше темнить! - сказал, улыбнувшись, комиссар. - Пришлите к нам, товарищ Вохмяков, старшего лейтенанта.

Явившийся к начальству Лащенко получил приказ завтра утром в 8.00 отбыть на трех санях с десятью автоматчиками в село Вулька-Щетинская для выполнения особого задания. В чем состоит задание, он узнает по прибытии в село из дополнительного приказа, который ему там вручат на явочной квартире. Адрес явки известен партизану Зозуле, которого следует включить в группу.

- От кого будет дополнительный приказ? - спросил Лащенко.

- От меня и от комиссара, - уточнил комбат. - Больше ничего вам сказать не могу... Предупреждаю, что задание очень важное. В попутных населенных пунктах нигде не задерживаться, ночевать на хуторе Гречаны или в расположении десятого батальона. Своим заместителем по роте оставьте политрука. Вопросы есть?

- Вопросов не имею.

- Выполняйте!

...Утром маленькая экспедиция тронулась к Любешову... "Что там может быть? - думал дорогой Лащенко. - Боеприпасы брать? Сказали бы! На связь? Тоже предупредили бы, пароль дали... Возможно, какую-то разведку предстоит вести! Впрочем, на месте все прояснится!" Огорчало командира роты лишь то, что нельзя задерживаться в селах, походить по хатам, порасспросить о беженцах из Бреста, из других мест...