Последняя звезда

– Извините, капитан! Я чту традиции, плеваться тут не гоже. Это я в сердцах! Никогда их не мог понять! Чего им не хватает? – Крис было снова собрался сплюнуть, но передумал и чертыхнулся. – Вот ты работаешь, работаешь, вкалываешь на трёх работах: главным инженером, электронщиком, на вахте стоишь лишнюю смену. Пытаешься выкроить для семьи лишний кусок, тащишь в дом все деньги до копеечки, в кабак с ребятами не идёшь, спешишь побыстрее домой, к любимой, а ей всё мало! Я, видите ли, недостаточно уделяю внимания ей! Ей, видите ли, лень подать мне кружку, когда я лежу пластом после чертовой рабочей недели, лежу пластом, отдыхаю, собираю последние силы, а ей в лом! Я, который обеспечиваю её, её чертову мамашу, её чертовы закидоны, – Крис разошёлся уже не на шутку. Филби заметил, что он сжал кулаки и непроизвольно ищет глазами, чего бы сломать. Эту особенность главного инженера знал весь экипаж: он никогда не гневался по пустякам, но уж если гневался, то обязательно что-нибудь разносил. Сержанты слагали о нём легенды и рассказывали их новичкам-матросам: «Мол они, сержанты, не самое страшное зло, что есть на корабле. Самое страшное – это Главный инженер, вот если они, матросы, будут плохо нести службу, то могут нарваться на главного инженера, а сержанта, может рядом в этот момент и не оказаться, чтобы отвести от них безжалостную руку судьбы. Поэтому, им, молодым матросам, нужно вести себя очень хорошо, ну и т.д. и т.п.». Крис продолжал:

– Ей, видите ли, обидно, что я отрываю её от обеда, ей, неприятно, что я требую для себя слишком много внимания, что я эгоист. То есть, подать мужу кружку – это эгоизм, а прожирать мои деньги, моё время и мою жизнь – это справедливый альтруизм и бескорыстие!

– Знаешь, Крис, – немного смущенно сказал Филби, – я начинаю жалеть, что спросил тебя о твоей личной жизни, ты уж прости, мне как капитану все же положено знать, что у моих подчинённых и сотрудников на душе.

– Да нет, босс, всё нормально, – сказал Крис, остывая, – это всё бабы чертовы, от них всё зло! Я ведь понимаю, если человек не ест несколько дней подряд, не бреется и сидит, запершись в своей каптёрке, он вызывает подозрение, – Крис хмыкнул, – но ты не переживай, босс, работу я свою знаю. Вот хоть сейчас готов предоставить полный отчет!

– К черту отчеты, – я и так вижу, что работа кипит, – сказал капитан, разглядывая груду инструментов, аккуратно развешенных по стенам. На полу, подключенный к сотне проводов, возвышался навигатор, явно в стадии программирования.

Капитан задумался. Могучий гигант Крис, – большой умница, инженер каких поискать, к тому же, человек, обладающий просто недюжинной силой.. А тут ещё такое – Крис, оказывается, был ко всему прочему, большим романтиком. Его подчеркнуто грубая речь, которой он старался прикрыть боль, боль от сердечной трагедии, постепенно смягчилась, и он начал размышлять вслух:

– Я с одной стороны, понимаю, капитан, что я это со зла всё говорю, что я до сих пор люблю её. Но ты знаешь, как отрезало во мне что-то. Как вижу женщину, пусть даже хорошую и умную, а всё равно, как представлю, что вот сижу я на кухне, а она начинает меня пилить, так отвращение какое-то, мерзость на душе – и не могу. Не могу даже смотреть на неё!

– Ну, это ты зря, Крис, – ответил капитан, – хорошая и умная женщина не будет пилить, это не признак ума.

– Да все они одинаковые, Фил, – Крис не отличался чинопочитательством и спокойно переходил на «ты», Филби это нравилось, – неужели ты не знаешь! Ну да, одна менее склочная, другая более, но один черт! Это воистину чертово племя и пусть сам черт с ними и разбирается! А я человек! У меня есть в жизни другие дела и задачи! Мне не хочется терять время на все эти «шашни-машни!» Я уж лучше буду возиться со своими машинками, от них никакого зла – это чистый разум!

Капитан решил, что главное он выяснил – Крис не враг, не скрытый недруг, не мрачный подонок, не шизофреник. Экипажу он не помеха. Он просто бежит от себя, бежит от любви. Что ж, пусть! Здесь, на корабле глубинной разведки ему самое место! Это хорошая возможность сбежать от себя, пусть на время. Филби подумалось, что и он сам стал разведчиком, так же пытаясь сбежать. От любви, от предательства, от трудностей, от скуки, да мало ли ещё от чего. Поэтому Филби знал наверняка – бегство от себя, это как затянувшийся отпуск – все равно рано или поздно придется возвращаться на работу. Крису это ещё только предстояло узнать. Приняв решение платить доверием за доверие, капитан решил перевести разговор на другую тему:

– Кстати о машинках, – сказал он, – Каково твоё мнение о состоянии корабля?

XXIV

«Убожество, какое я убожество! Какое же я жалкое ничтожное существо!» – думал Кеос, глядя на Александра.