Последняя

Я извлекаю из обломков свой рюкзак и ботинок. Мысок глубоко разодран. Я тычу в него палкой, и она проходит до подошвы. Некоторые дыры проходят и сквозь подошву: ботинок пришел в негодность. Перед рюкзака тоже разодран, а очки мне приходится искать несколько минут. Оправа изогнулась, обе дужки отлетели. Только одна линза уцелела, а вторая раскололась: зуб ударил в нее, словно пуля.

Меня охватывает страх, совершенно не похожий на тот, что я пережила во время нападения. Не менее сильный, но противоположный. Медленный страх. Я не слепая, как крот, но зрение у меня весьма неважное. С четвертого класса я ни дня не провела без корригирующих линз.

– Я не вижу, – говорю я, поворачиваясь на месте. Поднимаю голову, демонстрирую мои испорченные очки и впервые с начала одиночного испытания обращаюсь прямо к камерам. – Я не вижу.

Помощь уже должна была прибыть. Медики должны были меня усадить и вручить уродливые запасные очки, которые я передала режиссеру в первый день. Я смотрю на ярко-красную царапину, которая идет по тыльной стороне моей правой руки, с бисеринками засыхающей крови.

– Мне нужна вакцина, – говорю я деревьям.

Сердце у меня колотится. В первый день и на третий после контакта.

Нам велели заранее сделать прививки от бешенства. Это было частью массы требований: полное врачебное обследование, противостолбнячная ревакцинация, справки о множестве других прививок, которые мне уже делали в школе и на работе. Бешенство было единственной прививкой, которую мне пришлось сделать по их требованию.

– У меня нет иммунитета, – кричу я.

У меня срывается голос. Прививка против бешенства необычна тем, что она создает кратковременный иммунитет и требует повторной вакцинации после контакта с вирусом. Я поднимаю руку и делаю полный поворот на месте.

– У меня царапина, видите? Я контактировала с его слюной. Мне нужны уколы.

Ответа нет. Я смотрю на размытые листья, щурюсь, ищу камеру, установленную на какой-то ветке, беспилотник, парящий в небе. Она должна тут быть, должна. Я вспоминаю камень, чучело медведя и тот первый реквизит, разбившийся у подножия скалы. Я вспоминаю куклу: ее механический плач, разрывающий душный воздух домика. Мой страх начинает трансформироваться, усиливаться. Продолжая ждать, я знаю: никто не появится.

Потому что они это запланировали.

Не знаю, как именно, но они это запланировали – и теперь очки у меня разбиты, и я не вижу.

Мне кажется, что ярость прорвет мне кожу, обдерет меня живьем изнутри.

Блин! Я не вижу!

6

– В нашем первом командном испытании вы будете вместе искать съедобные растения, – говорит ведущий. Он стоит гордо и прямо, вещая своим сценическим голосом. Он хорошо выспался. Про участников такого сказать нельзя – за исключением Следопыта, который после сна на природе бодрее, чем когда ночует дома. – Выигрывает та команда, которая соберет больше сортов съедобных растений за полчаса. Однако это не означает, что вы все можете собирать цветочки как вам заблагорассудится. – Ведущий грозит пальцем. Азиаточка картинно закатывает глаза, рассмешив Зверинца. Ее смех вырежут: это серьезный момент. – За каждое неправильно определенное растение с вашей команды спишут одно очко. – Он вручает каждому из капитанов команд яркую брошюрку в три сложения. – Вы играете ради очень важной вещи – обеда.

Следопыт проснулся до рассвета и проверил ловушки. Кролик стал завтраком для его команды. Биологичка поделилась своими белковыми батончиками, хоть уже и не была обязана этого делать. Восемь участников, не входящих в их команду, предсказуемо проголодались. Про кролика ведущий не знает.

Следующие несколько минут сжаты в секунду. Команды готовы, и ведущий кричит:

– Начали!

– Готова спорить, что Купер все это знает, – говорит Азиаточка-Плотник. – Кому-то из нас стоит за ним следить.

– Я могу, – предлагает Официантка, которая хотела бы оказаться в другой команде: в такой, где есть хоть один сильный на вид мужчина.

Зверинец эту идею не одобряет. Всю жизнь она следовала не только букве, но и духу закона.

– Кое-что из этого я знаю, – говорит она, рассматривая брошюрку. – И, кажется, вчера я видела бутень. Мы справимся и сами.

– Поддерживаю, – говорит Инженер.

Вчера он поразился обороту дела: попал в команду с тремя женщинами. Он не мог понять, повезло ему или наоборот. Сейчас ему кажется, что повезло. Ему нравится подход Зверинца: похоже, у них есть шанс победить. К тому же она славная: не сексапильная, как Официантка, но привлекательная и более дружелюбная.

– Как хотите, – говорит Официантка.

Она голодна, но это чувство ей привычно. Ее ворчливость вызвана утомлением и головной болью из-за кофеиновой ломки.

Зверинец вручает ей брошюрку.

– Кое-что тут легкое. Мы все можем искать одуванчики, цикорий и кедровые шишки, но, может, каждый сосредоточится еще и на паре других?

– Ты командир, – говорит Азиаточка-Плотник.

Команда Следопыта взяла хороший старт: Биологичка уже набрала пучок мяты. Она нашла ее заросли накануне вечером и пожевала ее утром, доев свою порцию кролика. Благодаря ей и Следопыту их команда имеет явное преимущество.