Последние 18 секунд

– О ее матери что-нибудь известно? Филадельфийцы не упоминают о ней.

– Красивая была женщина. Через неделю после того, как мужу предъявили обвинение, она утопилась. Просто шагнула с мола в море. В полиции сообщили, что ее дочь несколько раз попадалась с наркотиками. Водилась со шпаной и сама шпаной была. Ей даже кличку дали – Стервоза Сью. Потом она исчезла, и о ней больше ничего не слышали.

О'Шонесси подумала, что детективу Пейну будет интересно услышать новую информацию, в частности узнать о связи отца Сьюзи с мафией, хотя это события давно минувших дней.

– Позвони мне, когда прочитаешь, – сказала она Гасу.

– Завтра позвоню. Сегодня мне надо подготовить Кларку материалы по вкладам и кредитам – ФБР уже наседает на него.

Четверг, 2 июня

Все утро О'Шонесси собирала информацию о Санди Лайонсе. Жил он на улице Рио-Гранде недалеко от автомагистрали. У дома стояли мотоцикл и «субару», сошедший с конвейера лет десять назад. По огороженному дворику бегал доберман-пинчер. По словам почтальона, Лайонс жил один.

Ей подготовили выписку из его дел по половым преступлениям. Келли интересовало, использовал ли Лайонс при этом скотч и увозил ли куда-нибудь свои жертвы.

Сразу после ленча к дверям ее кабинета принесли букет белых роз. Одобрительные возгласы подчиненных Келли наводили на мысль, что они наконец приняли ее в свое сообщество – или им понравилась молоденькая посыльная? Визитная карточка в букете была от Кларка – не от Тима.

Она позвонила ему, забыв, что в это время окружной прокурор выступает в суде против прекращения дела о вкладах и кредитах. Потом она позвонила девочкам, которые сегодня должны были ночевать у бабушки.

К телефону подошел Тим.

– Ты как, Келли?

– Хорошо. А ты, Тим?

«Почему он не на работе?» – подумала она и хотела уже спросить о злополучной деловой встрече, но удержалась. Они – взрослые люди. Она сама предложила им разойтись. И у нее было свидание с Кларком.

Они с Тимом поговорили о предстоящем дне рождения Регины, затем он позвал к телефону девочек.

– Мам, я принесла домой хорька! – услышала Келли возбужденный голосок Марси.

– Хорька?

– Ага. Его Альфом зовут. Мы по очереди будем брать его на неделю, если родители не против. Папа сказал, что он не против, и ты тоже не против. Ты не против, мам?

– Нет. Как твоя сестра?

– Нормально. Только Альф ее меньше любит.

– Дай мне ее.

– И еще Регина победила на школьном конкурсе по правописанию и получила билет на утренник, представляешь?

– Дай сестру! Регина, наверное, хочет сама сообщить мне об этом.

О'Шонесси с грустью вспомнила, как за ужином девчонки рассказывали о школьных приключениях. Как же это было хорошо – девочки, Тим, она! Интересно, у него действительно было свидание?

* * *

Макгир и двое его подручных задержали Билли Уикса у ломбарда и привели в отделение.

Билли умело изображал бывалого: рубашка нараспашку, всклокоченные волосы, ухмылка на лице. Задерживали его не первый раз, но с полным карманом денег и тремя пакетиками порошка застукали первый раз. Не говоря уже о других десяти пакетиках, которые легавые могут найти в бумажном стакане на крышке мусорного контейнера. Но он не испугался. Билли Уикс знал, что у них нет достаточного повода для обыска. Они не имели права задерживать его и не имеют права шарить по его карманам.

Может, адвокат сумеет даже подать на них в суд за незаконное задержание.

Комната для допросов была маленькая, почти такая же, как стенной шкаф у Билли. Стены обиты пробковым деревом, заглушающим звуки. Посередине стояли узкий стол и два стула.

Билли хорошо знал, как проходит допрос. Недаром он смотрел по телевизору «Нью-Йорк, люди в синем». Да, он выждет немного, узнает, что им известно, а потом попросит разрешения поговорить со своим адвокатом. «Где сели, там и слезут», – злорадно думал он.

Сержанту Макгиру понадобилось всего десять слов, чтобы расколоть Билли. Каким-то образом легавые выяснили, что он был последним, кто видел Трейси Йоланд живой.

Билли выложил все, что знал. Если обнаружат ее тело, на нем обязательно найдут его волосы и сперму. За одно за это баптисты-святоши упекут его в тюрьму как человека, лишившего жизни другого человека. Нет. Билли Уиксу отнюдь не улыбалось быть обвиненным в убийстве. Пусть лучше его привлекут за торговлю наркотиками.

Поэтому Билли изо всех сил старался помочь следствию.

– Ты видел листовки, которые мы раздавали прохожим и разбрасывали на эстакаде?

Видел, конечно, видел. Да, это та самая, пропавшая без вести. Но ведь это не преступление, то, что был знаком с ней, разве не так? Он решил, что она передумала и не пошла сразу домой.

Когда О'Шонесси вошла в лабораторию, Гас сидел, склонившись над большим, с тарелку, увеличительным стеклом.

– На Кларка работаешь? Вкладами и кредитами занимаешься?

– Угадала… У той дамочки были большие деньги.

– Я слышала, за четверть миллиона перевалило – и вкладов больше, чем туфель. Как ты, Гас?

– Ничего.

– Я говорю о твоих домашних делах. – Келли положила руку ему на плечо. В лаборатории никого не было. – Как дома?

– Неважно.

– Сожалею, Гас.

– Что ж тут поделаешь?