Последние бои Вооруженных Сил Юга России

Другой бывший чин отряда (П.) сообщает о еще более интересном явлении: «То, что чинам отряда разрешалось уходить домой на ночевку, объясняется тем, что дисциплина в отряде была демократической. Скажу больше: уходя из помещения Отряда (я имею в виду здание женской гимназии Оливер — против симферопольской почты), чины отряда могли брать с собой, безо всякой к тому надобности и безо всякого контроля, огнестрельное оружие. И я знаю случаи, когда ушедший в город с оружием возвращался в Отряд вечером или на другой день без оружия: винтовка и амуниция исчезали. Скажу больше: эта винтовка и эта амуниция через жившего на Греческой улице портного Абрама Моисеевича Канторовича или через армянина Закиева (мужа учительницы Армянской школы Варвары Семеновны Закиевой), связанных с подпольщиками, попадали к последним. Именно — чинами отряда Орлова было доставлено подпольному комитету оружие и патроны, использованные комитетчиками для нападения на один из полицейских участков Симферополя, где содержались арестованные, причастные к борьбе с белыми… По этому факту можете судить — каковы были порядки и настроение в орловском отряде». Действительно, порядки никак не соответствовали формирующейся воинской части; части, которая должна быть подготовлена в кратчайший срок для отправки на фронт.

Каково же было настроение Отряда? Несомненно, что какая‑то часть Отряда была настроена патриотически и пришла в него добровольно исполнить свой долг. Другая же часть, как было указано выше, воспользовалась обещанием прощения грехов в прошлом, и о настроении этой части трудно судить положительно, имея в виду выше процитированное сообщение. По городу в связи с формированием Отряда ходили разнообразные слухи, чему нельзя удивляться, вспоминая слова, сказанные Орловым автору в октябре 1919 года вполне открыто. Это же он повторял, без сомнения, и при других обстоятельствах и другим лицам. Принимая во внимание серьезное общее военное положение и не менее запутанное политическое положение, нельзя удивляться словам Шафира: «С самого возникновения отряда в Симферополе стало известно, что в отряд приглашаются якобы исключительно партийные люди, что будто Орлов всем вступающим в Отряд говорит о предстоящем восстании и захвате власти. Слухи были самые разнообразные».

Сомнительно, конечно, чтобы Орлов всем вступающим в Отряд говорил о своих намерениях, но «дыма без огня не бывает», и эти слухи дали предлог подпольным большевистским организациям заинтересоваться Орловым ближе и войти с ним в связь. С информационной целью к Орлову со стороны ревкома был послан тов. Александров. Эту встречу (Орлова с Александровым), состоявшуюся в гостинице «Европейская», Шафир описывает так: «Капитан очень любезно принял представителя подпольных организаций, но по существу затеваемого им дела дал весьма туманные и сбивчивые ответы; вообще Орлов в беседе с тов. Александровым пытался отделаться «дипломатическими» намеками на поставленные ему вопросы, всячески подчеркивая, что, дескать, дальнейшие объяснения будут им даны по мере развертывания событий. Беседу свою капитан закончил приблизительно таким образом: «Я вас понимаю больше, чем вы думаете, но не хочу говорить сейчас подробно обо всем, интересующем подпольные организации. Предлагаю вам посылать своих ко мне в отряд». На вопрос о партийности Орлов ответил, что он правее левых эсеров и немного левее правых эсеров».

Подпольщиков, однако, поражало обстоятельство, что Орлов как будто действовал открыто — записавшиеся в отряд говорили о захвате власти, власть и контрразведка были об этом информированы. Однако ничего против отряда не предпринималось. Желая использовать обстановку, подпольщики «сочли себя вынужденными поддерживать сношения с отрядом» (Шафир).

Ближайшим помощником Орлова был Марковского пехотного полка капитан Дубинин. Будучи раненным, Дубинин был эвакуирован в Крым, и в Симферополе он присоединился к Орлову еще до начала формирования, а с началом формирования отряда он стал помощником Орлова по строевой части. Князь Романовский, которому капитан Дубинин был подчинен, как помощник Орлова, на вопрос о личности Дубинина сообщает: «Дубинин несомненно очень сильная личность, причем точно мыслящая и отлично знающая, «чего хочет». Он импонировал всем своим существом, но его «осторожность» в разговорах со мной навела меня на мысль быть начеку». Другими помощниками Орлова, которые играли какую‑то роль в отряде, были: князь Памулов и подпоручики Гетман и Денисов. Гетман был личным адъютантом Орлова и, между прочим, вел переговоры и поддерживал связь с подпольщиками (Шафир).

Формирование отряда, вернее, вербовка в отряд шла довольно успешно, и к половине января в нем числилось более 300 человек. Состав его, как было указано выше, был весьма разнообразный не только по своему прошлому, но и по политическим взглядам и взглядам на свое будущее и на будущее вообще Белого дела.