Последние бои Вооруженных Сил Юга России

Утром же Орлов по какой‑то причине решил прекратить телеграфное сообщение Симферополя со штабом генерала Слащева. Вот как описывает офицер–телеграфист (поручик Д.), дежуривший в это утро на телеграфном узле на почте: «Утром около 8 часов в зал с аппаратами быстро и шумно вошли 3 офицера с винтовками, старший был поручик–марковец, хороший мой знакомый. На мой вопрос, что случилось, он ответил, что по приказанию капитана Орлова я арестован, и указал мне на стул, где я должен сидеть, а сам подошел к распределительной доске и вынул все штепселя. Я всполошился и крикнул: «Что ты делаешь, ты порвал связь фронта с тылом!» — «Не ваше дело, поручик!» — был его ответ. В это время пришла смена (поручик Воскресенский) и комендант телеграфного узла. Им были указаны стулья около меня и объявлено об их аресте. Часа через два один из офицеров повел нас в «Европейскую» гостиницу, где в ресторанном зале мы присоединились к другим арестованным. Нам было запрещено разговаривать».

Орлов пытался несколько раз говорить по телеграфу со Слащевым, но тот отказывался с ним говорить до тех пор, пока у аппарата не будет дежурный офицер, известный штабу. Около 15 часов офицеры–телеграфисты были освобождены и им было указано возвратиться на телеграф. По приходе на телеграф тот же поручик–марковец предложил им принять аппараты, а сам ушел.

Что происходило в штабе Орлова в этот день, мы, к сожалению, сведений не имеем, но один офицер пишет: «В городе было совершенно тихо, но довольно нервно. Я заходил в «Европейскую» гостиницу повидаться с друзьями. Они были очень возбуждены и не знали, что предполагают делать с ними». Так проходил день выступления капитана Орлова. Кроме арестов, никаких эксцессов или кровопролития не было.

Что же происходило в это время в Джанкое, в штабе генерала Слащева, куда незадолго перед выступлением Орлова выехал из Симферополя князь Романовский, прибывший туда утром 22–го? Князь о своей встрече с генералом Слащевым сообщает следующее: «Общий дружественный обмен мнениями по существу создавшейся на фронте обстановки… Слащев показался мне более или менее «здоровым». Поболтав с полчаса, я ушел в свою каюту отдохнуть после ночи, проведенной в… «трясучке» 3–го класса, к тому же нетопленой, но отдыхать мне долго не пришлось.

— Генерал требует вас немедленно, — сообщил мне юный ординарец…

Вхожу к Слащеву… Он, разъяренный, кричит мне: «Мерзавец твой Орлов, мерзавец…» Я: «В чем дело?» Слащев: «Как в чем дело? Он этой ночью арестовал генералов Субботина и Чернавина… и начал восстание»… Я ошалел: «Откуда у тебя эти новости?» Слащев: «Все это знают, кроме тебя»…

Тут уж я взбесился и сразу перешел в атаку, и довольно резко…

Я напомнил Слащеву о моих просьбах, оставшихся без ответа (особенно о… полномочиях и временном «стержне»)… и важных связях… На все это — ни привета, ни ответа… «Ты должен же понять, что в этих условиях в Симферополе я, в создавшейся обстановке — что‑то вроде туриста»… Слащев: «Но я тебя назначил»… Я: «Этого недостаточно, подумаешь… назначил». Здесь мы очень крупно поговорили… чему удивился присутствовавший при нашей стычке генерал Васильченко… Я: «Хочу знать: это сплетни или сообщение, достойное доверия?! Если Орлов все это проделал, он, несомненно, изменник и негодяй… прикажи, и я немедленно возвращусь в Симферополь, а в придачу дай мне твой конвой и роту юнкеров… плюс письменно полномочия действовать по моему усмотрению». Слащев: «Ничего я тебе не дам! Отправляйся, сейчас закажу паровоз и вагон — отправляйся!» Я: «Конечно, отправляюсь, но на этом это дело не кончится».

Вечером где‑то отыскался паровоз и товарный вагон… и я выехал на этом экстренном поезде в Симферополь, куда я прибыл, насколько мне помнится, около полуночи… Все было покрыто снегом… Морозило».

Генерал Слащев решил ликвидировать выступление Орлова и послал отряд из Джанкоя, одновременно приказав генералу Май–Маевскому выехать с отрядом из Севастополя на ст. Альма.

Офицер–телеграфист, освобожденный и принявший опять аппараты, сообщает дальше: «Мы соединили все провода и доложили генералу Слащеву о нашем прибытии. Вечером около 5 часов вошел Орлов в сопровождении другого капитана–марковца, мне незнакомого, и просит вызвать генерала Слащева. Очень быстро у аппарата был Слащев и передал следующее: «Капитану Орлову. Освободить всех арестованных, о чем мне доложить, а самому немедленно прибыть ко мне в Джанкой. Точка. Слащев».

Может быть, мне это показалось, но лицо у Орлова изменилось. Они быстро ушли. Около 8 — 9 часов вечера генерал Слащев вызвал Орлова к аппарату. Было передано: «Донесения об освобождении не имею. Если до 10 часов его не получу — я с конвоем выезжаю из Джанкоя и генерал Май–Маевский из Севастополя с отрядом в Симферополь. Точка. Слащев».

Орлов молча принял сообщение и ушел из телеграфа».