Последние дни Амвелеха (СИ)

Элизар, не мигавший в эту секунду обычными доброжелательными огнями, казался мёртвым, но он выстрелил, и тело эгемона завалилось на бок перед ногами жреца. Террах так и не поднял голову, принимая наказание как должное. Переступив через него, Абрахам подошел к Исмэлу. Ямвлих шипел от боли, вытирая своей богатой белой бородой пол ангара. Он больше не мог кричать. Лицо и затылок стали сплошным кровавым месивом.

— Разве ты не убил его на Агоре, сын? Его и других еретиков?

— До сегодняшнего дня я думал, что он мертв, — Исмэл смотрел на отца с смешанным чувством любви и ненависти. На миг ему самому показалось, что Террах говорил правду о заговоре, и эта мысль не была неприятной.

— Так доделай то, что начал. Он не заслуживает смерти от длани Господней. Время начало последний виток. Финальная точка Хаоса почти достигнута, — тронув плечо Исмэла, Абрахам пошел дальше. Аарон и Элизар механически двинулись вслед за ним. — Жизнь и правда более не имеют значения. Господин возродит тех, кто ему нужен.

Исмэл проводил его долгим взглядом, с ненавистью взглянул на дрожащего старика и нажал на спуск ксифоса. Тело Ямвлиха дёрнулось, кровавая вмятина в черепе углубилась, кровь и осколки царапнули по шлему. Исмэл брезгливо вытер бронепластик предплечьем руки, в которой был зажат ксифос, и выпрямился. Айзек смотрел на него расширившимся глазами. Ривка испугано улыбалась.

— Зачем ты его убил? — спросил Айзек.

Исмэл пожал плечами. Он снял испачканный брызгами крови шлем и обернулся на удаляющегося отца. Оттуда, где он сам недавно прятался, выскользнула женщина, в которой он узнал Руфь. Она перешла на шаг, увидев первого архонта, но, так как тот никак не реагировал на нее, обошла его по дуге и бегом направилась к ним. Исмэл повернулся к Айзеку.

— Я не знаю, — он прерывисто вздохнул, проводя рукой по лицу. Сердце в груди трепетало. Исмэл взглянул на брата, левую щеку которого пересекал уродливый шрам, и улыбнулся. — Ты слышал нашего отца. Не всё ли равно — зачем?

Комментарий к Глава двадцать первая. Великая вечеря птиц

Название главы: откр. 19: 17-18

========== Глава двадцать вторая. Всему свое время ==========

— Ты думаешь это конец? — воскликнул Айзек. — Ты представить себе не можешь, сколько я об этом думал! Но «конец» — это только слово, бессмысленное слово! Мы не можем об этом ничего знать, потому что в действительности мы не знаем конца, мы знаем только жизнь, мы так запрограммированы! Отчаяние — вот это конец.

Он не заметил, как Ревекка освободилась из его рук и отошла за его спину. Все мысли Айзека занимало то, о чем он говорил. То, о чём он думал всё это время. Но Исмэл смотрел отрешенно, будто не слушал. Он выглядел намного моложе, чем его аватар в Сети. По сравнению с илотами Харана Исмэл казался мальчишкой. Сам Айзек чувствовал себя если не старше, то по крайней мере одного с ним поколения, несмотря на то, что их с братом разделяло почти двенадцать лет.

— Я знаю, что колодцы пустеют, — сказал он резко, надеясь поймать внимание Исмэла, и на этот раз тот его услышал. Он взглянул на него прямо и остановил жестом подошедшую к нему женщину, когда та хотела что-то сказать. — Знаю, что наши предки уничтожили мир, чтобы сохранить аргон-хюлэ для себя, что они пожертвовали илотами. Что наш отец собирался убить меня, потому что этого потребовал от него Господин. Любящий и милосердный бог, которому я хотел посвятить свою жизнь! И я знаю, что отец не сожалеет об этом ни секунды. Я видел твою умершую мать, Исмэл, видел Призрака, посланца богов, который открыл мне, что значит быть человеком — весь ужас этого! Я видел добрых людей, которые отказались от насилия — и поэтому они живут и умирают в муках! Я знаю, что мир несправедлив, что всем нам грозит гибель, что боги оставили нас на веки, но это еще не конец. — Айзек замолчал. Заметив, что впился ногтями в собственные ладони, он разжал кулаки. Потом перевел взгляд на молча глядящих на него мужчину и женщину в полицейской броне. В нескольких шагах лежал убитый Элизаром эгемон Террах и вирт-гоплиты, а у ног Исмэла — второй архонт Ямвлих. Мертвецы.

— «Кто устилает дорогу в рай мертвецами?» — сказал Айзек, глядя на свои руки. Ему показалось, что в эту секунду он понял нечто, что раньше не было ему доступно. Это было чувство, а не идея — выразить в словах, Айзек его не мог. Вокруг словно потускнел свет. Безнадежно.

— Ты прав. Мы еще повоюем, — сказал Исмэл. — Это не конец, это начало, но не для таких, как Ямвлих. Не для таких, как наш отец или Терапевт. Другим мы дадим шанс.

— Исмэл, я хотела поговорить с тобой об этом…

— Позже, Руфь. Ты пойдешь со мной, Айзек? Ты и твоя подруга? Тебе я предоставлю выбор.

Вспомнив о существовании Ривки, Айзек нашёл её руку. Она глядела на него настороженно и серьезно. Крепко сжав ладонь Айзека, она придвинулась к нему поближе. Женщина, которую Исмэл назвал Руфью, отвела взгляд, но потом снова мрачно на них уставилась. Она смотрела на их сцепленные руки.

— Только мне? — спросил Айзек.

— Да, только тебе.

— А как же Театр? Ты получил доступ?